Мое маленькое представление несомненно удалось! Думаю, оно было достойно оваций, однако я давала его далеко не на сцене, а потому мне было приятно услышать и просто слова Хоакина. О, да он был просто в восхищении! Что ж, когда-то и я наблюдала за действиями Ричмонда, как завороженная - ведь тогда у меня не было этой волшебной способности. Точнее сказать, была, но ведь скрытой, и открылась мне совершенно случайно. Быть может, в стрессовой ситуации она проявится и у этого вампира - кто знает? Надеюсь, он не потеряет голову от радости. Хотя уж лучше от нее, нежели от любимой дочери доктора Гийотэна. А ведь, кстати говоря, ведь нашему славному лидеру чуть было не выпала честь с ней познакомиться!
- То, что вам довелось видеть в начале, было именно Зовом, теперь же перед вами Гипноз. Да, в обоих случаях я контролирую сознание жертвы, но во втором случае мне необходимо находится от нее в непосредственной близости. Зато так я могу внушить ей все, что пожелаю! И если вы хотите оставить для нее какое-либо воспоминание заместо прикосновения вашего ножа... - на секунду я засмотрелась на тоненькую струйку крови - алой, горячей, такой манящей... но я была сыта, а потому я просто наслаждалась исключительно приятным зрелищем и продолжила негромко говорить. - То я могу это устроить. Например, вселить в нее непоколебимую веру в наше превосходство, и тогда, поверьте, не своему аморфному божку она станет молиться перед сном! - я зло улыбнулась, но, опомнившись, глубоко вздохнула и вновь заговорила. - Да, пожалуй, я хочу именно этого - чтобы низшие наконец преклонились перед существами более сильными - мне кажется, это более чем справедливо. Но знаете? Ваши речи кажутся мне знакомыми - определенно, именно такого единомышленника мне довелось встретить недавно. И что-то подсказывает мне, что вам он тоже знаком, - и я кивнула на лежащую у крыльца дома нетронутую утреннюю газету. Не важно, в прошлом ли выпуске на главной странице пестрело хитрое лицо Маклина или в этом, наверняка собеседник догадается, о чем речь. - Я права?

Да нет, дело не только в тщеславии. Дело в том, что без слепого поклонения людей пред нами среди них обязательно найдется тот, кто попытается вновь все повернуть вверх дном. А с ним - вспоминая опыт тех же ацтеков - будут даже находиться желающие принести себя в жертву новым "богам". Не это ли мечта вампира?
- Отчего же нет, обязательно заскочу как-нибудь в ваш бар. - дружелюбно улыбнулась я и шутливо добавила, - За причитающейся мне бутылочкой коктейля.
Хм, может, мне стоит через него сообщить Йену о пополнении в партии? Что-то подсказывает мне, что эти двое не просто знакомы, а вполне-таки ладят друг с другом. Но - это не мое дело, я лишь хотела доложить об успешно проведенной агитации.
- И, да, можете передать своему знакомому, что под его началом уже стало больше на одного некроманта, а в ближайшем будущем - прибавится еще четверо закаленных в боях вампиров. - я заулыбалась, представив, сколько крови они, должно быть, пролили, раз Мастер так хорошо о них отзывался. Про самого же Ксавьера я упоминать не хотела - пусть старый друг побудет в тени, не привлекая лишнего внимания к своей персоне.
- А теперь пришла пора немного развлечься! - наверное, мой голос звучал несколько зловеще, но черт с ним - я была вся в предвкушении предстоящего. Я тишайше прошептала кое-что на ухо жертве, и отошла немного от скамейки. Девушка послушно поднялась и, подняв руки вверх, изогнула их, словно балерина, и медленно начала кружить по саду под музыку ночи. Может, это выглядело не так забавно, как пляска беззубого лорда, однако лично мне это доставляло немало удовольствия - что говорить, приятно осознавать свою силу.
- Открою вам небольшой секрет, Хоакин. Эта способность не сразу была открыта мне, я обнаружила ее спустя почти век. А потому - не отчаивайтесь, ведь - кто знает? чем еще одарит вас жизнь помимо очарования и бессмертия!
А девушка все кружила в потоке лунного света, окутывающего ее хрупкую фигурку. Точно, как игрушка в музыкальной шкатулке! Жаль, сейчас для нее не играл никто, кроме ночных насекомых. Я остановила сонную девушку и чуть приподняла ее головку, заглянув в глаза и начав шептать. - Послушай, человеческое дитя. Ты не будешь помнить ничего из того, что произошло сегодня вечером, но отныне - навеки! - ты будешь испытывать благоговение перед существами тьмы. И кроме того - будь так добра, позволь моему милому другу наведываться к тебя, когда он пожелает! - я слегка повернула ее голову, так, чтобы девушка еще раз взглянула на Хоакина, хорошенько запомнив своего в будущем частого гостя, а затем - отпустила, приказав идти домой.

Сколько себя помню, я всегда ненавидела лесть, но зато искренне радовалась заслуженным похвалам. Вот и сейчас, скорее всего, расплылась в улыбке, сама того не заметив. Все же какая удача, что Хоакин оказался "своим" - ведь с таким же успехом он мог оказаться и противником, и тогда бы я выставила себя полнейшей идиоткой. Хотелось бы мне избежать этого в будущем, надо бы и о прочих сторонниках разузнать, что ли...
- Вы правы, быть таким равнодушным к собственной судьбе - это просто жалко! - я вспомнила, как вальяжно лежал на диване Дэмиан, нисколько не заботясь о происходящем вокруг. Тьфу! Если бы я не знала его так долго, то, увидев в тот день, ни за что бы не подумала, что передо мною - некогда храбрый воин. А ведь и обращению с оружием научил меня именно он! Нет, я определенно не хотела верить в такие перемены. Уж лучше мне погибнуть в войне за правое дело, чем превратиться в безвольную тряпку под грязными ногами людей. Черт, должно быть, в этот момент на моем лице явно читалось презрение.
А Хоакин был хорошим зрителем, или, по крайней мере, хорошо притворялся. Интересно, если бы Талиция застала то представление со старикашкой, какова была бы ее реакция? Я откровенно засмеялась, представив, как бы мы водили вокруг этой лысой елки хоровод. Однако мне тут же пришлось замолчать - на нас напали! Les idiots malheureux*. И раз услышать мы ничего не успели, то, видимо, Хоакин что-то почувствовал на собственной шкуре - к великому моему сожалению! - и тут же отдернул меня чуть в сторону. Я видела, как ловко он достает револьвер - черт, я же со своим пока не настолько хорошо управлялась, а потому выхватила из голенищ сапог пару любимых метательных ножей, и стала осматриваться. Покрытая мраком улица казалась пустой, однако недалеко - причем откуда-то сверху - послышался шум, и я резко обернулась. Ха, они были на дереве метрах в четырех от нас! Видимо, один из них заметил движение моего белоснежного лица и от испуга свалился с ветки, да еще прихватив в полет арбалет - вот уж действительно кретин! Как только он поднял на меня голову, я без промедления метнула в нее один из ножей. Меткости в этом деле мне было не занимать, а потому этого бестолкового мальчишку, возомнившего из себя невесть что, больше не угодит в теплые объятия родителей. Разве что, если те уже ждут его на небесах, или где еще.
На дереве оставался еще один умник, но мой нож мог остаться в ветках, а потому я доверила его Хоакину, а сама - стала прислушиваться - мне могло показаться, но в кустах словно был кто-то еще...

*Несчастные идиоты!

Дом у ивовой рощий =======> Старый дом на окраине гетто =====>

Кажется, у овец мания какая-то - создавать что-то огромное и монументальное. Наверное, это своеобразная компенсация собственной ничтожности и незначительности. Примерно об этом думал Йен, мрачно рассматривая высокую башню монастыря, выстроенную из крепкого камня. Монастырь наверняка носил имя какой-то очередной святой овцы, но Маклин верил только в одного святого - Святого ссука Джозефа, который прикрыл его задницу в тот момент, когда он уже готовился попрощаться со своей головой. В монастыре наверняка  полно овец, и даже если среди них нет тех, кто способен оказать реальное сопротивление, зачем пробираться через их толпища, если можно просто трансформироваться и взлететь? Поэтому в этом деле и нужны были только вампиры. Вот почему именно Хоки, и почему только двое - это уже совсем другой вопрос. Хоакин - потому что малыша действительно надо было втягивать в общее дело, а это казалось Йену достаточно безопасным (ну да, он все еще трясся над братом и вряд ли взял бы его с собой на операцию вроде ловли Инквизиторов на живца). Только двое.. да  потому что сколько же надо, чтобы "по душам" поговорить с одним слегка свихнувшимся китайцем? Лишь бы это действительно было "слегка", и он смог четко отвечать на вопросы.. А вопросов у вампиров был целый ворох - только уши успевай подставлять. Открытым оставался вопрос, как уносить овцу, если толку от него прямо на месте будет мало, но это было тем, о чем следует думать, когда оно настанет. Пока задача выглядела донельзя простой - взлететь и попасть в келью.
- Постараемся не шуметь. - Докурив последнюю сигарету, произнес Йен, кидая взгляд на Хоакина и внимательно к нему присматриваясь - никакого мандража видно не было. Да и правда, о чем он - по сравнению со встречей венских братьев, эта операция выглядела невинным пикником в парке. - После тебя, малыш. - Подмигнул Маклин брату, аккуратно поправляя каждый нож в подкладке пальто, чтобы ничего не потерялось при трансформации.

Практически то, о чем Хоакин только подумал, Йен тут же произнес вслух, едва приземлился на подоконник окна нужной кельи и трансформировался обратно в обычное состояние.
- Е* твою мать.. - Тихо, но с чувством произнес вампир, спрыгивая с подоконника и подходя ближе к столу, над которым виднелись ноги. Именно так - над столом. Потому что над этим столом висел в петле китаец - наверняка тот самый китаец, который им был нужен. - Видимо, совсем спятил, не вынес суетной жизни, бля*ь.. - Все так же мрачно резюмировал Маклин и быстро осмотрелся - в келье было полно книжных шкафов, стол был завален бумагами, какие-то фолианты валялись даже прямо на полу. Похоже, отшельник и правда трудился день и ночь, записывая все свои многочисленные познания о нелюдях во благо всего человечества. Вот только знал он, видимо, слишком много, и этот массив информации здорово давил ему на черепушку изнутри. В такие минуты и хочется от нее (черепушки) избавится - Маклин хорошо знал это по себе. Вот только ему хватало воли на то, чтобы просто напиться и поговорить со своим отражением, овца же избрала более легкий путь - отправилась на свои овечьи небеса. Или во что там верят китайцы? Ну да, перерождение.. - Бля*ь. - Еще раз тихо выругался Йен и поморщился. - Он висит тут уже дня три, не меньше, неужели никто не хватился? Ладно, давай лучше осмотримся - кто знает, что этот урод успел записать перед тем, как смастерить себе пеньковый галстук..
Обыск не был сильной стороной Йена. Для этого нужна какая-то определенная система, а еще неограниченный запас времени и терпения. Ни одного, ни второго, ни третьего у Маклина не было, а потому его копание в бумажках, от которого он только больше злился и яростно сопел, выглядело именно тем, чем и было - бесполезной тратой времени. Может, его брату повезет больше..

Нет, возможно, в другое время, в свободное время, которого у лидера партии и без того было не так уж много, это чтиво было бы даже занимательным - он с удовольствием бы запасся бутылочкой скотча, пачкой сигарет и почерпнул бы из записей полусумашедшего дохлого китайца много новой информации о нелюдях, которой не знал даже он сам.
- Ты знал, что у женщин эльфийской расы от природы отсутствует девственная  плева? - Задумчиво пробормотал в ответ на вопрос брата Маклин и длинно выругался. - Пи*дец, какая ценная информация!
Не то, что часы - тут понадобились бы дни и недели, чтобы разобрать все эти завалы и найти среди них нечто действительно ценное. Ведь не могло такого быть, чтобы эта овца, которая принимала участие в разработке траханой сыворотки, ничего не написала об этом в своих бумажках, не упомянула хотя бы невзначай формулу.. Плевать, что он сдох - можно будет найти другого алхимика, пусть думает. На то у них и мозги, чтобы думать, разве нет?
- Мина? Некромант? Я загляну к ней на.. - Йен хотел закончить фразу, но умолк и предостерегающе поднял руку. Ровно за секунду до того, как тело окутало знакомое ощущение слабости - да, ты все еще способен шевелить руками и ногами, но ты и вполовину не так силен и быстр, как был до этого. А еще - ты нихрена неспособен трансформироваться. Вряд ли имело смысл сообщать об этом малышу - он все это чувствовал сейчас на своей шкуре, и так же, как и Йен, понимал, что это означает - Инквизиторы. - Это засада, малыш. Нас поимели. - Криво улыбнулся вампир, зажимая левой рукой один из ножей, а  правой разматывая кнут. - Гнида Томас, успел таки слить им..
Договорить Йен не успел - дверь распахнулась, и на пороге появились три фигуры в черных балахонах. Два острых предмета полетели одновременно, но в разных направлениях - арбалетный болт, направленный в Йена, и метательный нож, направленный в первого из Инквизиторов. Оба предмета своей цели не достигли - вампир просто бросился на пол, сделал кувырок и, оказавшись на четвереньках, снова метнул нож, Инквизитор же просто увернулся. Еще бы - Йен был сейчас ничем не быстрее и не сильнее обычного человека..

Когда пытаешься скрыться от арбалетных болтов, кувыркаешься по полу и норовишь хоть как-то прицелиться, чтобы метнуть очередной (предпоследний!) нож наконец не мимо, а в цель, самое время поразмышлять. Например, о том, почему Инквизиторы прячут свои лица под этими трахаными капюшонами - может, потому что их лица слишком известны? Или о том, что недооценивать противника нельзя - даже овцы умеют неплохо управляться с оружием. В этом Маклин имел возможность убедиться на собственной шкуре, когда очередной болт просвистел прямо над головой, разбивая в щепки столешницу, за которой вампир устроил себе временное убежище. Или о том, почему они вооружены именно арбалетами, а не более современным оружием, вроде револьверов..
Хоакин - молодец, не растерялся, хоть и успел схлопотать болтом по уху, одного все-таки уложил. Второй, от удара ноги малыша, полетел в сторону Йена, и тот с сожалением потратил свой последний нож на то, чтобы всадить его в глотку Инквизитора. Дерьмо заключалось в том, что нож засел в кости, и сейчас Маклин был слишком слаб, чтобы вытащить его. А последний из тройки тем временем стоял у двери и подымал арбалет, целясь  прямо в голову Йена..
Плевать на потерю скорости и силы. Плевать на то, что они подавляют все способности нелюдей, пока нелюди помнят о том, что стоят выше овец, они будут оставаться выше. В конце концов, сколько лет за плечами этого ублюдка, который сейчас намеревается превратить голову старшего Маклина в мессиво из костей и мозга? Тридцать? Сорок? А у Йена больше века. Так кто же, черт возьми, сильнее?! Наверное, только эти мысли и ярость на подставу заставила вампира среагировать так быстро - кнут так по-родному свистнул в воздухе, вырывая оружие из рук палача. В несколько прыжков Йен оказался рядом с ним, сетуя про себя на собственную беспечность -  почему, ну почему он взял только шесть ножей?! Теперь все, что оставалось - это собственные руки. Слабые по меркам вампира, но достаточно сильные, как для человека. Как для того человека, который теперь сипит и хрипит, пока руки Йена сдавливают его горло. Если бы не действие сыворотки, все бы обошлось коротким небрежным движением и свернутой шеей, так же вампир чувствовал, как жилы вздуваются у него на лбу и на руках от натуги, пока он душит последнюю тварь. Наконец раздался такой долгожданный хруст, и последний Инквизитор затих.
Все трое были мертвы, но Йен тяжело дышал, и чувствовал себя все таким же слабым и выжатым после этой борьбы. Быстро кинувшись к двери и выглянув за нее, вампир убедился в своих худших подозрениях.
- Еще семеро. - Все еще пытаясь отдышаться, невесело сообщил брату Йен. Несколько секунд на принятие решения - остаться и попытаться бороться или.. или что? Его ножи надо собирать по всей келье, у малыша осталось патрона два, пожалуй -кажется, он стрелял четыре раза. Дальше что? - Слушай, радиус действия сыворотки - десять метров, высота этой башни - никак не меньше двадцати. - Йен говорил торопливо - шаги на лестнице приближались. - Прыгаем и, как только возвращается сила, трансформируемся и сваливаем отсюда ко всем чертям. Одно НО, - уточнил вампир перед тем, как подтолкнуть брата ближе к подоконнику - так, чтобы он оказался за его спиной, если все же Инквизиторы успеют ворваться в келью раньше, чем братья-суицидники прыгнут, - если внизу тоже есть Инквизиторы, нам пи*дец.

Вообще-то идея была полным бредом - потому что шансов на то, что на нижних этажах башни еще есть Инквизиторы, было просто дохрена, но других у Йена не было. Оставаться и сражаться как минимум с семерыми - это означало вообще ноль шансов на то, чтобы выжить, а так.. ну и правда, хоть живыми в руки не попадутся.
Хотя такая смерть не вызывала у Маклина никакой симпатии. Превратиться в размазанное по булыжникам нечто, что уже не подлежит восстановлению даже с помощью лучших Целителей - перспектива так себе, согласитесь. Но еще меньше хотелось обратно в подвалы Инквизиторов, а потому как только Хоакин выпрыгнул, Йен вознамерился  последовать за ним. Именно так - вознамерился, потому что его несколько подзадержали. Один из палачей успел все-таки ворваться в келью и действовал ну просто сверхбыстро и сообразительно, как для овцы - тут же вскинул револьвер (ну вот, не все предпочитают древности..) и левое плечо обожгло огнем, срывая с губ Маклина злое рычание. Что было еще хуже - в таком слабом состоянии ударной силы всего лишь пули хватило для того, чтобы Йен, в отличие от брата, не прыгнул, а вывалился в проем окна, нелепо переворачиваясь в воздухе и судорожно размышляя, позволит ли это ранение трансформироваться..
Булыжники стремительно приближались, вампир успел краем сознания охватить два явления - способность трансформироваться таки вернулась, а Хоки успешно взлетел, а вот он...
А вот хрен вам! Уже через секунды вслед за первой мышью взлетела вторая - летела она правда так вкривь и вкось, что удивительно, как ее хватило до ближайшей же крыши. Там Йен поспешил трансформироваться обратно, скинул пальто и покосился на брата, успешно приземлившегося рядом:
- Малыш, у тебя остался хоть один нож?

Сказочные долбое*ы - вот они кто. Расчитывали, что дело выеденного яйца не стоит, сунулись вдвоем с минимумом оружия, и получили по полной.. Хотя - чего уж там, живы, почти целы, и то хорошо.
- Мать у нас одна на двоих, если ты забыл. - Флегматично заметил Йен, раскуривая сигарету и ощупывая плечо, пытаясь определить насколько глубоко ушла пуля. - Был бы у меня нож, я бы справился сам, и - да, малыш, прямо здесь. Кто бы мне еще сказал, почему я, cretino, не сел на землю, а полетел на крышу?! Пошел бы сейчас пешочком, и никаких проблем.. - Далее последовал еще длинный монолог о собственных умственных способностях, процент нематерных слов в котором составлял от силы десяток. - А ты не видел, как я летел? О, ты много потерял - право же, если Инквизиторы наблюдали за нами из окошка и жалостливо махали платочками, обоссали себе все ноги. Вообще не понимаю, как у меня трансформироваться получилось - на одном тупом упрямстве, наверное..
Хоакин так попятился назад, как будто старший брат просил его о такой ереси, как откопать тело их матушки и поиметь его в особо извращенной форме. Вот и еще одна наглядная демонстрация того, почему Йен никак не желал выпускать малыша из-под своего крыла. Для самого старшего Маклина это было самой обыденной процедурой, и ножа и бутылки скотча (или другого алкогольного напитка) по его авторитетному мнению для этого было вполне достаточно. Не тот это повод, чтобы обращаться к врачевателям, и вообще - кому же еще доверить выковыривание пуль из своей бесценной шкуры, как ни родному брату?
- Малыш, если ты не хочешь наблюдать совершенно ублюдочное и неэстетичное зрелище, как я выгрызаю пулю из своего плеча, то это таки придется сделать тебе - руками. Я бы сделал сам, но для этого их нужно две. - Маклин правой рукой натянул кожу вокруг ранения, наглядно показывая, почему руки должно быть две. - Гордым орлом я после этого, конечно, не воспарю, но на то, чтобы как-то спуститься вниз меня, по крайней мере, хватит. Но лететь с пулей в крыле - это полный пи*дец, скажу я тебе.

Малыш подошел к ответственному заданию серьезно и основательно - даже руки продемонстрировал, на мотив стерильности, очевидно.
- Ничего, дома уже продезинфицирую. - Хмыкнул в ответ Йен, зажимая в зубах сигарету и внимательно наблюдая за тем, как Хоки будет выковыривать из него кусочек свинца. Вампир действительно уже давно научился совршенно отмороженно и отрешенно относиться к таким мелким неприятностям, которые не могли причинить ему серьезного вреда. Поэтому на то, как удлиняются ногти брата и погружаются в небольшое, изрядно испачканное кровью, отверстие в его плече, взирал даже с любопытством - будто был на увлекательной показательной демонстрации кустарных методов лечения (то есть самых правильных!), а не был, собственно, жертвой этих методов. Правда, когда ногти Хоки вместо пули со всей дури ухватились за покореженные мышцы, пришлось сжать зубы и заговорить - просто потому, что если бы не заговорил, то заорал бы - громко, мать его, от души.. - Все-таки это сука Томас. О том, что мы туда вообще направимся, никто кроме него не знал, а когда - не знал вообще никто, а значит.. ТВОЮ МАТЬ! - Это бурное восклицание вырвалось из уст старшего Маклина, когда Хоки все-таки подцепил пулю еще раз и потащил ее так радостно, будто конфетку на ярмарке выиграл. - .. а значит, бедные господа Инквизиторы ждут нас там уже хрен знает сколько дней. От скуки, видимо, даже бедного китайца повесили. - Как ни в чем не бывало закончил Йен, повел плечом и поморщился - ерунда, заживет за пару дней.
Вся процедура заняла промежуток времени, равный одной сигарете, и когда вампир подносил руку ко рту для последней затяжки, он заметил, как что-то блеснуло на его пальце.
- И как это я про тебя забыл?.. - Рассеянно пробормотал Йен, рассматривая "коготь" так, словно впервые увидел. Действительно, за то время, что побрякушка была у Тали, вампир успел от нее отвыкнуть, даже в драке против Инквизиторов не использовал. Определенно - сегодня какой-то не самый лучший день для его мыслительных процессов. - Мог бы и сам справиться. - На этих словах Йен хитро покосился на брата, представляя, как "обрадует" это малыша, и поспешил одобрительно похлопать его по плечу. - Зато ты  приобрел бесценный опыт, Хоки.. И по сравнению с Тали, ты делаешь это нежно, как застенчивая девственница.. - После последних слов Йен уже не выдержал и громко заржал - нет, все-таки удачно унести ноги из такой передряги - это дорогого стоит..

Нет, здесь не было более маленьких глупцов с арбалетами, а уже увиденная нами пара приматов была успешно обезврежена благодаря лезвию моего ножа и пулям Хоакина. Я подошла к еще истекающему кровью мальчишке - совсем юному, а уже одержимрму идеей уничтожения всех отличных от себя особей. Когда я извлекла клинок из раны и вытерла его об одежду мальчишки, его тело еще сводили время от времени предсмертные судороги. До чего же глубока порою человеческая глупость... Неужели они никогда не поймут, что время их превосходства безвозвратно потеряно? Я залюбовалась танцем лунного света на гранях своей опасной игрушки. Un jour nous irons tous dans les bras de la mort. Je tiens à les voir comme chill comme une touche d'acier, si chère à mon coeur...*
Вернув ножи в голенище сапога, я, вздохнув, хотела повернуться к Хоакину, дабы попрощаться, но повременила, ибо услышала с его стороны какую-то возню. Ха, не иначе, как ранение от меня пытается скрыть - бесполезная затея, мы ведь прекрасно чувствуем запах крови. Что ж, даром исцеления я все равно не обладаю, так не к чему зря смущать нового знакомого вниманием к его слабости. Я подошла к нему лишь тогда, когда вновь зазвучал его голос, определенно немного потерявший приятность ввиду ситуации. Да, жаль, что я не могу помочь.
- Взаимно, Хоакин, я рада встрече с вами, - я улыбнулась ему в ответ и, не удержавшись, иронично добавила, - И надеюсь, это была последняя стрела на сегодня. Вампир удалился весьма странной походкой - я не смогла отказать себе в удовольствии посмотреть ему вслед. Знаю, это не очень-то красиво - ведь стрелой могли поразить меня, и тогда бы мне было не до смеху. Но что случилось - то случилось, мне спокойнее проживать века без лишних сожалений, просто живя настоящим.
Наверное, мне следовало трансформироваться и держать путь домой, но мне захотелось прогуляться по вечерним улочкам, а затем - и зайти в какой-то относительно пристойный бар, что наполнял улицу звонким шумом и мягким светом. Я села за столик в углу, откуда я могла спокойно рассматривать разношерстную публику и мирно потягивать абсент. Ко мне попытался подсесть какой-то парнишка - вполне миловидный, надо сказать, но такой же жалкий, как и все люди, а мой ответ на его двусмысленную улыбку был весьма однозначным и заставил незадачливого кавалера ретироваться. Когда я закончила третий бокал, в моем рассудке начали вырисовываться зеленые видения, сквозь туман которых мне становилось все труднее замечать подробности вокруг происходящего. А, между тем, намечалось кое-что интересное - тот самый парнишка оказался юрким вором и попытался стащить кошелек у здорово набравшегося крепкого мужика, да вот беда - был замечен. В этот момент алкоголь окончательно ударил мне в голову и - вот же проклятье! - черт дернул меня заступиться за этого хлипкого юнца! Il n'y avait pas assez d'une autre aventure stupide aujourd'hui!** Конечно, мне это ничем не грозило - спустя каких-то две минуты мои руки уже стискивали заплывшую жиром шею, заставляя незадачливого пьяницу забавно подергивать висящими в воздухе ногами. Я немного увлеклась разглядыванием его багровеющего лица и глаз, грозивших начать вываливаться из орбит, но, опомнившись, вовремя отпустила. Я не показывала клыков, но, должно быть, моя улыбка и без них в этот момент выглядела дьявольски, потому что, когда я обернулась к толпе, все выглядели не на шутку испуганными, и лишь гадкий вор, к которому я наконец почувствовала то же презрение, не скрывал своей радости. Однако я стерла с его лица самодовольную ухмылку, заставив вернуть кошелек владельцу. Отлично посидела в уголке, ничего не скажешь. Осмотрев напоследок бар, где стало даже слишком тихо, я поспешила уйти. Не стоило заходить сюда, и тем более - пить абсент, единственный действительно опьяняющий напиток - после хорошей крови, конечно.
Неспешно шагая по улице и удивляясь, что абсент повлиял только лишь на сознание, но никак не на владение телом в общем, я решила в этот раз все же трансформироваться, как только прохладный ночной воздух вернет мне остатки здравого смысла. Однако тот не спешил мне на помощь, а вскоре я услышала доносящиеся сзади шаги и учащающееся биение трех сердец. Я не чувствовала ни посторонней силы, ни потери своей, а значит - они не были ни инквизиторами, ни сородичами. Очередные недоумки на мою голову. Впрочем, знаю, я сама виновата. Они все еще были далеко - видимо, ждали подходящего момента для нападения, и как только я вышла на скудно освещенную пустынную улицу - начали стремительно приближаться. В другой раз я бы непременно развернулась и здорово позабавилась бы над ублюдками, но сейчас я решила просто улететь. В мгновение трансформировавшись, я не удержалась и посмотрела на троицу. Вот маленькая тварь! Их повел за мною тот самый вор! Неужели он подумал, что я растратила все свои силы на того толстяка в баре? Bâtard ingrat, outre un idiot!*** Не знаю, что было их целью - простая нажива или желание поразвлечься - мне совершенно не хотелось это выяснять, жертву они выбрали явно не подходящую, и поплатятся за это сполна. Не прошло и двух секунд, как я оказалась за их спинами и метнула ножи в безмозглые головы двух бандитов, а затем принялась за стоящего посередине сопливого юнца. Возможно, он успел осознать произошедшее, возможно - даже понял всю глубину совершенной ошибки, но вот развернуться он не успел, и я, обняв его сзади мертвой хваткой, приставила к его горлу нож и спросила.
- И на что же ты надеялся?! - вопрос был риторическим, а потому мне хватило невразумительного хрипа в качестве ответа. Я демонстративно фыркнула и, сделав на шее лишь поверхностный надрез, повернула вора к себе лицом, схватив его руки. - Малышам вроде тебя давно пора спать! - сказала я наигранно мило, и, закрыв ему глаза его же ладонями, надавила изо всех сил. Думаю, жители окрестных домов еще долго будут просыпаться по ночам в холодном поту, вспоминая этот раздирающий их души крик мальчишки. Меня же он разве что раздражал, и то, не более, чем писк насекомого. Когда вновь воцарилась тишина, а тело повисло в моих руках, я с отвращением отбросила его и, вновь приведя в порядок ножи, наконец, полетела домой.

=====> Особняк на окраине

*Когда-нибудь мы все попадем в объятья смерти. Надеюсь, мне они покажутся столь же хладными, как прикосновение этой стали, столь милой моему сердцу...
**Не хватало еще одного дурацкого приключения на сегодня!
***Неблагодарная сволочь, и, к тому же, идиот!

Старый дом на окраине гетто ====> Дом у ивовой рощи ====>

Вообще-то, Тали точно так же не особо хотелось видеть вампира, но договоренность есть договоренность. Эльфийка по дороге сюда казнила себя за то, как легко и в какой обстановке соглашалась на это дело. Как же это на нее не похоже, демон подери! И ведь она даже не пила - а вела себя, словно пьяная. Завязывать со всем этим было пора, вот что. Она уже дала себе зарок, что на следующее дело, предложенное им, не согласится, не пойдет - а он пусть понимает, как хочет. Быть может, подождет ее, а, может, найдет нового мага? Тогда ей больше не придется врать ему в лицо, изворачиваться, вести себя, словно дрянь двуличная...
- К сожалению, да, - она поморщилась, бросив на него недовольный взгляд и потрепав свою кобылку по шее - нервничает моя соловая. Интересно, отчего...
Маклин раздражал ее. Не то чтобы Тали была прям такой уж нервозной, просто после всего, что между ними было, ей действительно тяжело было быть строго профессиональной. Ей постоянно казалось, что он хочет ее унизить - а допускать этого она не хотела. Потом вдруг вспоминала, что лучший способ не дать себя унизить - все издевки и насмешки игнорировать. Пусть считает, что они проходят мимо, и он старается зря! Потом, поймав на себе косой взгляд(или в очередной раз страдая от паранойи), Тали снова злилась, потом снова себя успокаивала, и так - без конца... Возможно, не веди она двойную игру, все было бы проще, но сложилось так, как сложилось. Теперь остроухая даже почти всерьез задумывалась над тем, чтоб сходить к Тиу и убить таки некоторые особо яркие воспоминания из недалекого прошлого. И она обязательно сходит... Вскоре, несомненно.
- Спрашиваешь-то почему? Если сам забыл чего, напомнить могу - я в тот вечер не пила, - вот никогда, никогда она не научится. Ведь что может еще этот бесцветный, металлический голос значить, если не то, что он снова в крайне дурном расположении духа? Но, как видно, ничего не изменилось, и подобное настроение Маклина всегда было эдаким катализатором для въедливых острот листоухой идиотки. А как ее иначе назвать можно, если сейчас она с наглой улыбочкой опять намеренно его злила? Ах ну да, она же оправдывает себя тем, что, раз они на деле, он не посмеет на ней сорваться.
Мысленно напевая незатейливую мелодию и кивая головой в такт ее мотивам, Тали направилась к забору - vampiro и в процессе постебать можно.

Вампир оправдал ее ожидания - никак не ответил на ее колкости, хоть задницей остроухая чувствовала, что он злится. "Перезлится", - мысленно хмыкнула она, растягивая губы в улыбке еще шире. Когда дело будет сделано, и она в очередной раз не оплошает - она уж постарается! - злиться на нее он просто не сможет... А пока - почему бы не оторваться?
Как же любила она охоту. Сейчас за спиной ужасно не хватало лука. Ночь была тихой, спокойной, безветренной, как отрадно такой ночью слышать щелчок тетивы, свист стрелы, летящей в цель, и крик - пронзительный, животный, свидетельствующий о том, что цель достигнута... Но бросим охоту, они не затем здесь оказались. Маклин взбирался по забору так же ловко, как и она - а ведь она ничуть в нем не сомневалась, да. Боец из него великолепный, и работать с ним в паре - одно удовольствие. С профессиональной точки зрения, конечно. Ничто не мешало эльфийке украдкой им любоваться - до чего же быстр и силен!
Едва единственный фонарь был потушен, он и вовсе превратился в тень - Тали без труда различала его очертания впереди себя, но dh'oine наверняка в такой темноте лишь черноту бы заметил.
А вот и окно, через которое убийцы проберутся в дверь. Вампир открыл его ножом и проскользнул внутрь, эльфийка так же тихо последовала за ним.
- La calma prima della tempesta, - прошептала она довольно, оказавшись рядом с Маклином. Ее снова охватил тот самый странный азарт. Азарт охотника - и хищника. Остроухой было уже не до игр - ведь через какое-то время будет еще одна бойня, а, значит, она опять была собранной, внимательной, чуткой. Холодной - вряд ли, глаза у нее снова блестели, словно у кошки. - Versare il sangue, - улыбка уже ничуть не выглядит насмешливой - Тали теперь предвкушала, и шепталась даже скорей сама с собой, а не с Маклином. - Un sacco di sangue. D'hoine, - она скривилась, погладив почти нежно ножны с кинжалом - ведь очень скоро он ей пригодится, и она надеется, что вампир не будет слишком жадным. Охота без убийства - не охота вовсе...

___
la calma prima della tempesta - затишье перед бурей
versare il sangue - прольется кровь
un sacco di sangue - много крови

Тали было плевать на то, что он грубо сказал ей "заткнись", закрыв рот рукой. Собственно, остроухая была уж слишком увлечена своей "охотой", чтоб расстраиваться по таким мелочам, а к тому, как именно Маклин может быть не в духе, она привыкла...
Она помнила, что целью набега было вырезать всех. Именно так; когда завтра сюда придет смена охраны, садовник и молочник - обнаружат здесь лишь уснувшие навеки тела. Он решил расправиться с охраной самостоятельно, тогда как ей осталась прислуга - неспортивно, конечно, но плевать! Работа есть работа. Хоть гораздо приятней убивать каких-никаких, но бойцов, а не подростков да женщин, которые совершенно никак постоять за себя не могут...
Впрочем, платят ей не за усилия, к тому же сделать все нужно очень тихо, потому Тали принялась за дело. Везде было темно - в такое время прислуга уже спала(или собиралась отойти ко сну). Сколько же их здесь было? Три небольших комнаты, да вместительного вида "казарма" - прямоугольное помещение с кучей кроватей, в каждой из которых кто-то спал. Десять с одной стороны - и десять с другой, Тали пришлось потрудиться, чтоб никто не проснулся. Эльфийка магией сплела вокруг себя зону "сна" - если к ней на пару метров приблизится кошка, то уснет на месте. Но кошки вокруг нее не ходили - эти животные гораздо умней людей, они чувствовать умеют. А вот dh'oine просто почувствует себя обессиленным, вялым, и жутко захочет спать. Это должно обезопасить ее работу.
Действовала остроухая оперативно - "вырезание улыбок" мало того что крайне эффективным было, так еще и не давало им закричать. Так, забулькать слегка, похрипеть. Если б у нее было время, она бы непременно задержалась, чтоб полюбоваться, как дыхание жертв стихает, а кровяные пузыри на губах становятся все меньше, а потом и вовсе лопаются-рассасываются...
Нет, убивать прислугу было определенно неспортивно и даже гадко. В одной из укромных комнаток эльфийка нашла спаривающихся dh'oine - они были так увлечены процессом, что заклинание ее на них подействовало очень слабо - пришлось действовать быстро! Кольца кастета приятно холодили пальцы; один быстрый, точный удар в темечко - и незадачливый любовник валится на свою бабенку, которой, впрочем, тоже недолго жить осталось. Она едва успела открыть рот, как парой дюймов ниже в ее шею вонзилось лезвие - и как ей, позвольте, теперь орать с кинжалом в горле? Тали поморщилась, выдернула из жертвы кинжал, вытерла ее о разгоряченное любовными утехами тело мужчины, и двинулась дальше.
А дальше все тоже прошло гладко, ведь остроухая в бою была хороша, а все это действо больше напоминало резанье овец, беззащитных и спящих к тому же. Вот в холле, где Маклин работает, должно быть поинтересней - она бросилась туда все той же тихой и бесшумной тенью. Помочь ему? Возможно; однако гораздо больше Тали хотелось лишь продолжить охоту - и усложнить ее.
В холле было темно. Эльфийка без света обходилась далеко не так хорошо, как вампир, однако ей хватало. К сожалению, ей не осталось никого - по дороге к Маклину она с восхищением наблюдала, как расправляется он с оставшейся стражей - ну до чего же хорош! Ей даже захотелось разделить с ним ночную охоту - интересно, как отреагирует он на такое предложение? А ведь он не видел, как она стреляет из лука, значит, ей будет чем похвастать перед ним! Ему понравится - она точно знает! Пока же остроухая, не сдерживая страшной улыбки и совершенно не пряча возбужденные, блестящие от азарта глаза, приблизилась к нему - ей просто так хотелось: сейчас она протягивает к нему руку - осторожно, словно в пасть к крокодилу ее сует - он опасен! - и по щеке гладит, а после - поцелует, пылко и жарко, ведь кто придумал, что только вампирам голову кружит запах крови?