Это похоже на летний дождь, когда все небо затянуто тучами, а ты с минуты на минуту ждешь, что наконец небо прорвется и сквозь разошедшиеся швы грянет ливень - ждешь одновременно с нетерпением и немного с опаской. А вдруг этот ливень будет слишком силен, и просто смоет тебя с лица Земли?
Это похоже на последний шажок по влажному песку, перед тем, как ступить в воду - ты хочешь ощутить ее прохладу, твое расгоряченное зноем тело жаждет ее остужающих прикосновений, но ты все еще медлишь прежде, чем пальцы твоих ног коснутся кромки воды - а вдруг она слишком холодна, и вместо приятных ощущений, по телу пробегут лишь мурашки озноба?
Это похоже.. Да  откуда мне знать, на что это похоже, если все это происходит со мной впервые? Все мои небогатые познания заключаются в теории, которую я, как прилежная ученица, изучила вдоль и поперек, да все в том же чужом, украденном воспоминании.. Я знаю - у нас так не будет. И не только потому, что ты не такое же животное, как он, но и потому, что в первый раз это невозможно, и я вряд ли буду так кричать и извиваться в твоих руках.. Это ведь не станет для тебя разочарованием? Все, чего пока можно добиться от меня - это негромкие, сбивчивые вздохи, когда твои пальцы касаются особо чувствительных участков моего тела, или когда твои губы ставят на мне очередное клеймо - это все вызывает такую головокружительную дрожь.. Возбуждения. Предвкушения. Я и правда словно радивая ученица - прилежно подбираю слова ко всем ощущениям, которые раньше для меня были сокрыты..
То, что ты прижал меня к себе еще ближе (о боги, разве возможно ЕЩЕ ближе?!), заставив меня снова вспыхнуть от соприкасновения наших тел - это ведь означает, что сейчас все начнется? Мне немного страшно, но, конечно, я верю тебе - иначе разве я была бы здесь с тобой?

Ни одна книга мира, как бы подробно в ней не был бы описан сей, сколь незамысловатый, столь и затейливый в своем разнообразии, процесс, не могла бы рассказать мне, как все будет на самом деле. Ни одна опытная женщина, желающая поделиться со мной впечатлениями и успокоить перед этим важным (я снова задумалась - важным ли? или просто необходимым, что-то вроде формальности..) шагом, не могла бы в полной мере передать мне те ощущения, которые я буду испытывать, когда этот момент все же наступит. И не только  потому, что у каждого это протекает индивидуально, но и потому, что это невозможно описать - только почувствовать..
Почувствовать твою руку на своих волосах и лице - гладишь меня, как хозяин кошку, это так приятно, что хочется мурчать и тереться об твою руку, нагло вымогая больше ласки. Почувствовать, как твоя рука так же аккуратно разводит мои ноги в стороны - смелее, помнишь, я все это безоговорочно подарила тебе? Почувствовать, как все же тот самый ливень обрушился с небес, а пальцы ног коснулись той самой кромки воды..
И вовсе это не так страшно - право, да стоило ли так переживать из-за этого? Да, немного больно, а еще больше - ужасно непривычно и странно, но.. но снова правильно, а потому, когда ты заглядываешь в мое лицо, не прекращая своих движений, я слабо улыбаюсь - это не нервная улыбка, призванная показать, что я держусь молодцом, нет, мне просто правда хорошо - от того, что хорошо тебе. А это я чувствую - прости, мои Сила никуда не девается даже в такие интимные моменты, и твое состояние я ощущаю почти непроизвольно.. В конце концов, разве не лучше отвлечься на это, чтобы не думать о боли - все еще ненавязчивой, но не уходящей. Все в порядке, милый, я знаю, что так должно быть - ты не увидишь в моих глазах ни испуга, ни желания прекратить происходящее. Только сожаление о том, что я не могу доставить тебе больше удовольствия, что я совсем не искусная любовница - наверное, именно это мое сожаление вызывает такие робкие движения. Моих рук - одна из них зарывается в твои волосы, пальцам так понравилось заблудиться в них, вторая гладит твою спину (прости снова - я совершенно непроизвольно ищу на ней те ужасные отметины, и от того, что их уже нет, моя улыбка становится еще чуть шире). Моих ног - может быть, так, если я сожму ими твои бедра, будет чуть лучше?..

.. И уж точно ни в одной книге я не вычитала бы, как часто бывает губительна для простой смертной любовь вампира, как часто слабые женщины не выдерживают слишком сильных мужчин, их яростного напора, и как у тех отказывает рассудок в последние, самые яркие, моменты близости, когда они срываются и следуют зову не только плоти, но и крови. Еще бы, такое искушение - горячая, пульсирующая кровь прямо под тобой. Хвала Природе, у меня была достаточно мудрая наставница, а потому мне для этого книги не требовались - я это знала. Знала заранее и не боялась - виной тому моя доверчивость или просто я была уверена, что с тобой все будет иначе, как ты думаешь?
Все и правда было совсем иначе - ты не собирался разрывать меня изнутри, забыв о том, что причиняешь мне боль, не собирался срываться с цепи и утолять свою Жажду моей кровью, усиливая тем самым свой экстаз. Да, я видела, как загорелись красным твои глаза в слабо освещенной одной лишь Луной спальне, и почувствовала всю ту же глупую смесь любопытства и страха - а что, если ты все же не сдержишься? Что, если выпьешь меня досуха, превратив первый раз в последний и единственный?..
Нет, не зря я была так уверенна в тебе - прошли какие-то секунды и твои глаза вернули себе естественный оттенок, а я вдруг задумалась о том, что понятия не имею, какого они цвета.. И все же, по-моему, это совсем не повод задавать этот вопрос прямо сейчас, когда все уже закончилось, а я не спешу выпускать тебя из своих объятий - как рук, так и ног, мы обое тяжело дышим, а я все еще нагло ворую у тебя твои ощущения - это ведь делается по тому же принципу, как Целитель распознает боль пациента, только теперь я "улавливаю" совсем другие чувства.. Это правда так здорово? И однажды я тоже это испытаю? На языке вертится десяток вопросов - ну правда, будто чрезмерно любопытная ученица! Все-таки когда-то эта игра в молчание должна была закончиться, и ничего, если она прервется все-таки донельзя странным вопросом:
- Хоакин, какого цвета у тебя глаза?
А еще, мне кажется, я начинаю понимать, что важны не только моменты близости, а и этот странный промежуток времени "после". Когда тело еще все так живо помнит, когда кажется, что близки не только тела, но и души.. В общем, тот самый момент, который непременно нужно испортить каким-то глупым вопросом.

Это похоже на послевкусие хорошего вина. Оно уже давно выпито до последней капли, бокал давно вымыт и убран обратно в сервант, а ты еще чувствуешь терпковато-сладковато-кисловатое ощущение на своем языке. Так и я сейчас ощущала "послевкусие" - немного усталости, немного боли и немного терпковатого удовольствия. Я знаю - это еще совсем "не то", но мне все равно было хорошо - может быть, просто потому, что хорошо было Хоакину, может быть, потому что меня приятно щекотала мысль, что я только что переступила  этот маленький, но, как оказалось, мешавший мне порожек, отделяющий понятия "девушка" от понятия "женщина".. Почему-то мне кажется, что во второй категории интереснее.
Может, потому что девушкам не прикусывают игриво соски, а они от этого не смеются тихо, но не смущенно, а даже как-то игриво? Потому что девушки не могут продолжать впитывать в себя ощущение прикосновений мужского тела даже после того, как все закончилось? Потому что девушкам было бы стыдно вот так потянуться и чуть прогнуться по-кошачьи под мужской рукой, которая решила устроиться на ее животе?
У меня здорово кружилась голова - было ощущение, что теперь совершенно все будет по-другому, и мне было даже странно, почему небо за окном оставалось таким же, как и ДО, почему сверчки издавали все те же звуки, и даже мой голос ничуть не изменился?
- Не вижу - увы, я дальтоник. - Не знаю, как тебе, милый, а мне точно необходимо дотянуться (как бы при этом не сбросить с живота твою прохладную ладонь?) до ящика комода, извлечь из него сигареты, мундштук и зажигалку, и с довольной улыбкой выпустить дым вверх. Хочу тоже смотреть тебе в глаза - поэтому я перекатилась на бок, отчего рука вампира покинула все же мой живот. Если я уложу ее себе на бедро, это будет равноценной заменой? - Неудачный результат неудачного эксперимента. Теперь я различаю только четыре цвета - синий, красный, черный и белый. При чем только четко сами цвета, без оттенков. Так какие они? - Мне правда было любопытно, да и разве эта тема не лучше, чем если бы мы сейчас заговорили о том трупе вампира, что до сих пор валяется в замороженном состоянии в моем подвале?

Не знаю, впрочем, был ли какой-то смысл в том, что выспрашивать у Хоакина, какого цвета глаза - хотя он и прилежно описал, какие оттенки они чаще всего имеют, это было ненамного результативнее, чем объяснить слепому, как выглядит апельсин. Хотя ерунда все это, я уже почти придумала, как решить проблему с дальтонизмом, осталось только найти Целителя, который выслушает мою бредовую идею и сделает все так, как я прошу, потому что - увы - сама себя лечить не могла, даже от банальной мигрени или насморка.
- Потому что ты уже понял, что я - ходячая катастрофа. - Хихикнула я, наблюдая за тем, как вампир присасывается к моему мундштуку. А языка нет - просто сказать? Я ведь даже не подозревала, что он курит.. Вместо того, чтобы озвучивать свой упрек, я просто уложила между нашими подушками пачку, зажигалку и пепельницу, и засмеялась от его следующего вопроса. - Опять видел во сне обрывки моей "бурной" юности? Если хочешь, я уберу крючок, что-то он долго держится.. - И правда, слишком долго - видимо, очередные чудеса моей фантастической "ловкости" и "везения". - О, мэтресса прочла мне длиннейшую лекцию о том, как глупо пытаться скрыть что-то от своего наставника, и что еще глупее - воровать что-то у него, будто нельзя просто попросить.. Хотя на самом деле, самым глупым было то, что я экспериментировала с Огнем - я тогда гардину подпалила, этого ты в своем сне не увидел? - Я снова захихикала и перекатилась на живот - мне хотелось, чтобы эти мягкие поглаживания не прекращались, но ведь как несправедливо, что они достаются только бедру.. - Ты ведь останешься? - Ты ведь правильно поймешь мой вопрос? Не подумаешь, что я хочу накинуть на твою шею поводок, или что я считаю, что ты теперь обязан быть рядом со мной до гробовой доски? Я всего лишь хочу, чтобы ты не уходил сейчас..

Как-то ты, друг мой милый, слишком поспешно отказался от моего предложения убрать "крючок".. Все еще помнишь, как я тебе случайно чуть сердце не посадила? Вот видишь, а ты не веришь, что я - ходячая катастрофа. Просто и правда крючок крючку рознь, с меня сталось пожизненный случайно поставить.. А впрочем, как хочешь - в моем прошлом нет ничего такого, что мне бы хотелось скрыть от тебя, нравятся тебе такие "картинки" - пожалуйста..
Я как раз собиралась еще немного поерзать под рукой Хоакина и рассказать про свои шалости с Водой, когда тот вдруг совершенно серьезно заявил, что не собирается здесь задерживаться, подхватил свои вещи и.. и ушел.
Даже не знаю, как назвать то состояние, в котором он оставил меня на постели. Вот только что я лежала совершенно расслабленная, чувствуя только слабые отголоски недавней боли и приятную усталость, едва не мурчала под его ласковыми прикосновениями, как я уже остаюсь одна, как.. Как дура - правильно. Судя по всему, именно ей я и была.
Я уже хотела предаться самому логичному в таком случае занятию для женщины - то есть зареветь, обняв подушку, когда Хоакин так же внезапно вновь нарисовался в дверном проеме, плюхнулся рядом со мной на кровать и сообщил, что это было шуткой.
- Шутки у тебя.. - Обиженно буркнула я, изо всех сил пытаясь придать лицу выражение оскорбленного достоинства, но чем больше я смотрела на его лицо, тем меньше чувствовала обиду. Да ну в самом деле - нашла повод обижаться! Так же глупо, как и то "бу", и все последовавшее за ним. Повторения не хотелось, поэтому я - не без труда - перевалила вампира на спину, а сама забралась на его грудь. Помню, очень хорошо помню, как ты мне это запрещал, как вычитывал, как маленькую девочку за то, что я тебе этим, видите ли, дискомфорт доставляю. Теперь-то можно? - Так точно не уйдешь. - Шкодно улыбнулась я, потянулась к губам Хоакина и нежно поцеловала их. Приятная слабость и усталость накрыли меня вместо теплого одеяла, и я так и заснула на холодной груди вампира, чувствуя, как подо мной медленно бьется его совсем не холодное сердце..