1. Фамилия Имя (просто имя)
Вингельмина Мунлайт (Мина)

2. Раса
Вампир

3.  Возраст
Примерно 271 год

4. Биография персонажа
Любопытство сыграет с вами злую шутку. Что ж, раз вы настаиваете…позволите закурить? Я бы на вашем месте присоединилась, ведь это будет долгий, порою даже нудный рассказ. Знаете… я не всегда была такой… я родилась человеком, в Бирмингеме... Увы, точную дату я не назову – до обращения все помнится смутно, но, кажется, то была осень  1579го года. К тому времени наше родословное древо так разрослось, что мое отсутствие на семейном портрете точно осталось бы незамеченным… Впрочем, кажется, эта метафора отлично отражает отношение семьи к моей персоне. Пока родители занимались накоплением богатств да сватовством старших дочерей, я замыкалась в себе, а нелепые детские мечты стали мною манипулировать. Сначала я увлеклась рисованием, затем – Шекспиром и его театральными постановками, а когда я не видела себя в роли Джульетты, то занимала себя пением. В начале выходило нелепо, я стеснялась петь при других, и потому ненавидящие меня сестры частенько заставляли меня выступать при гостях. Но вскоре я стала находить в этом удовольствие – ведь пока моим неудавшимся внешне стареющим сестричкам пытались подыскать подслеповатых кавалеров, у меня уже в юном  возрасте было не только ангельское личико и нежнейший голос, но и поклонники. Бедняги, они до последнего надеялись убедить моих родителей сосватать младшую дочь первой, но, к счастью, правило старшинства в нашей семье было нерушимым, и именно потому я еще долго позволяла себе играть с сердцами этих наивных.
Однако к пятнадцати годам мне наскучила эта однообразная игра, меня потянуло к искусству, я начала мечтать о своем Ромео и стала тайком посещать театр. Однажды я попала на постановку в исполнении труппы бродячих актеров, и их мастерство показалось мне поистине недосягаемым. Пока они были в городе, я посещала все их представления, чуть ли не обожествляла их и боялась познакомиться вне сцены, однако волей случая встреча произошла. Не могу сказать, что я тогда чувствовала, это было похоже на смесь невероятного счастья и нелепой восторженности – все мне показалось прекрасным, необыкновенным, чуть ли не волшебным, я вмиг забыла о доме и, кажется, даже не просила, а умоляла труппу взять меня с собой. Они согласились.
Забавно… Я была как наивная дурочка, попавшая в свою заветную сказку, в которой ко всему прочему еще и обнаружился принц. Его звали Ричмондом, у него были удивительной чистоты глаза и дивные длинные волосы, и он был настолько невероятно хорош собой, что его красота порой даже пугала меня. Знаете, первая любовь, и все такое... я не придавала значения ни странностям в поведении любимого, ни подозрительным совпадениям, ни откровенным смешкам в мою сторону… Но нет, я не жалею о содеянном, мы действительно любили друг друга, но когда он показал мне свое истинное лицо, это было настоящим ударом. Наверное, это к лучшему, что он решил за меня дальнейшую судьбу – дай он мне выбор, я бы точно сбежала. Не потому, что считала вампиризм проклятьем, а просто в ужасе от чувства юмора судьбы. Как говорил потом сам Ричмонд – он не думал, что все зайдет так далеко, и обратил меня исключительно ради бесконечной любви. Мне же было чем заняться в новом воплощении, и я не стала копаться в его истинных замыслах, поверив на слово, как ребенок. Впрочем, я тогда и была почти как ребенок – мне было 19 лет... Спустя столько лет, я все еще отчетливо помню внезапность укуса, остроту боли, ощущение безысходности, и как я смотрела затуманенным взглядом на Ричмонда, когда тот, наконец, меня отпустил и вгрызался в собственное запястье, а его кровь… я не познала слаще нее, и ее манящий запах… стоило отведать каплю – и желание испить ее до конца стало жечь меня изнутри. Я жаждала ее, когда Ричмонд отвел от меня руку, и после превращения, да и вообще всегда. Впоследствии мы не раз практиковали подобные обмены кровью, однако больше такое наслаждение мне не дано было испытать. Когда я взглянула на мир глазами вампира, все воспринималось по-другому – я видела все необычайно подробно, слышала самые тихие звуки, улавливала тончайшие ароматы… Когда же Ричмонд просветил меня насчет прочих новых способностей, я поняла, сколь многим я обязана ему… Тогда мы поклялись быть вместе навечно, но оказалось, что нам не было дано и половины…
Мы продолжали гастролировать с труппой. Теперь я была своей, и мне доверяли роли первого плана, хотя, если честно, я не тянула и на вторые. Я вспомнила о былом увлечении рисованием, и благодаря остроте зрения я стала делать успехи. Правда, мои картины выходили мрачными, но были ценители и такой красоты. Ричмонд был очень мною горд и так восхищался работами, что даже рискнул познакомить меня с одним своим другом, мастером живописи. Помню его горящий взгляд, немного отсутствующий - словно в отсутствие холста он продолжал мысленно творить свои шедевры. Несомненно, он знал толк в искусстве и раскритиковал меня в пух и прах, но в ученицы все же принял. Я невероятно переживала, ведь мне предстояло долгое обучение и, главное, расставание с труппой и Ричмондом. Во время следующей нашей встречи началась революция, и труппа решила устроить нам настоящий пир. Это было безумие, мы совершенно не владели собой и пустили реки крови, уничтожив целое поселение… Перед тем, как снова расстаться, мы подожгли деревушку, заметая следы, но, вероятно, допустили ошибку, да и вся эта затея… если бы могли предвидеть последствия! Оказалось, что среди сбежавшихся на пожар ротозеев оказался священник, и так как к тому времени пламя почти уничтожило трупы, он скорее догадался о произошедшем. Кто-то вспомнил о выступавших неподалеку актерах, и на них началась охота. Когда они уже были в другом графстве, их выследили… Тем временем я была поглощена рисованием, игнорировала окружающий мир и, хотя и чувствовала необъяснимую тоску, неладное заподозрила не сразу. О произошедшей трагедии мне сообщил Мастер…
Мое сердце разрывалось на части, я не знала, как быть дальше и стала походить на жалкое привидение, а о продолжении обучения не могло быть и речи. Я стала бояться священнослужителей и люто их ненавидеть, при их виде я чувствовала себя слабейшим существом и старалась скрыться. Однажды они заметили мою реакцию и вынудили вступить в разговор, и тогда я вдруг обнаружила, что могу временно подчинять себе человеческое сознание. Гипноз - невероятно нужная способность! Я словно получила разрешение на месть ублюдкам. Однако это не залечило рану, мне все еще было невыносимо видеть все те места, где мы с Ричмондом некогда были вместе, и я решила уехать во Францию. Первое время было очень туго, я была никому не известным художником, картины почти не продавались, мне приходилось скитаться – ведь я не могла позволить себе нормальное жилье. К счастью, мир искусства, в конце концов, обратил на меня внимание, и хотя мое финансовое положение несколько улучшилось, психическое безвозвратно прогнивало. Я обнаружила в себе жестокость, я стала действительно наслаждаться убийствами, и хотя с каждой жертвой я становилась себе еще противнее, я продолжала, наказывая себя, разрушая свое же собственное спокойствие. Мои полотна стали пугающими, я выплескивала на них всю свою тоску и ненависть, в первую очередь – к самой себе. Однако были и ценители моего творчества – вероятно, душевнобольные, но кроме того – вампиры. Я сразу узнала одного из них – он так был похож на моего Ричмонда… тот же блеск в серых, как стальное небо, глазах, те же темные длинные волосы… он представился Дэмианом. Сперва я находила в нем друга, дарящего утешение, но вскоре он занял место в моем пустующем сердце, и я поняла – нам предначертано быть вместе.
Творцы по натуре, мы, поглощенные увековечиванием друг друга в искусстве, могли доводить себя до истощения, а затем – затуманивали разум очередной жертве, снова наслаждались существованием и друг другом. Кажется, так может длиться до бесконечности. В этот период я открыла для себя фортепиано – это новшество казалось мне чудом, и я, потеряв голову, начала осваивать игру. Не знаю, вышел бы из меня толк или нет, но только фортепиано почти вылетело из моей головы, когда Дэмиан решил пристрастить меня к холодному оружию. Он не жалел времени на совместные тренировки, я же была безмерно рада новому увлечению – по крайней мере, теперь я точно смогу за себя постоять. Впрочем, эти навыки пока успели пригодиться только в одном – в обращении с жертвами. После долгих перерывов в питании нам было мало просто насытиться – мы были способны разыграть целый спектакль для жертвы. Выбирали совершенно жалкое потерянное существо, добродетельно приглашали в дом, приводили в порядок, а затем – медленно убивали. Надо сказать, я нахожу неэстетичными зверства вроде отрубания конечностей или выворачивания кишок наружу, мои излюбленные методы – затуманивание рассудка вещами, кажущимися жертве сверхъестественными, или нанесение неглубоких поверхностных ран, часто – в художественном виде. Мы не гнушались и другими развлечениями с особо привлекательными человеческими существами. Впрочем, исход всегда был печален. Кроме случаев, когда я обнаруживала свою слабость – я всегда трепетно относилась к трогательно романтичным длинноволосым юношам, но восхищение перед невинными рыжеволосыми девушками с нежнейшей бархатной кожей для меня стало открытием.
Однако привычный порядок вещей грозил быть нарушенным назревающей революцией. Так как с английской у меня были связаны лишь неприятные воспоминания, я стала просить Дэмиана вернуться со мной в Англию. Долго уговаривать не пришлось – ведь она тоже являлась его родиной. По прибытию мы стали искать подходящую обитель, но безуспешно – у нас было слишком много требований к идеальному жилью для бессмертной пары. К тому же, настроения в обществе обострились, и мы стали регулярно менять съемные апартаменты в разных частях Лондона. А на одном театральном представлении я  встретила Мастера. Он тоже был рад меня видеть, и вскоре стал нашим частым гостем, благодаря чему мы завели полезные знакомства в мире искусства. Правда, мы не успели толком этим воспользоваться, ибо у людей наконец открылись глаза - они узрели нам подобных. Честно говоря, сначала мы ожидали инквизиторов, пыток и фееричных сожжений, но, к счастью, в нашем мире не так уж мало нелюдей, и в итоге конфликт был относительно мирно урегулирован. Нам позволили приобрести на удивление хороший особняк на территории гетто, и что еще интереснее – разрешили питаться отбросами общества. Не могу сказать, что эти правила сильно изменили нашу жизнь – ведь в целях самосохранения мы никогда не убивали знатных людей. Другое дело, что теперь мы могли наслаждаться свободой от масок, но ведь это пугало большинство людей, и мы стали реже выбираться из гетто. Мне пришлось забыть о частом посещении столь любимого театра, выставок и прочих культурных мероприятий, пожалуй, это единственное, что меня в данный период действительно расстраивает… впрочем, полностью отказываться от них я не собираюсь. В некотором роде проблемой для меня стало и появление на улицах стражей-инквизиторов, ведь вы знаете мое отношение к такого рода лицам. На городских улицах я стараюсь их избегать, но если кто-нибудь из них ступит на мою территорию, то не вернется уже никогда. Ведь не смотря на то, что я стараюсь придерживаться нейтралитета, если появится явная угроза жизни моей или Дэмиана, я однозначно буду бороться. А пока же позвольте удалиться - меня ждет искусство!

5. Характер
Невероятно быстро меняющийся. Мина романтична, и при этом, словно избалованная кукла, упряма, до смешного принципиальна, свободолюбива, иногда капризна, а порою бывает просто невыносима. Ей присуща мстительность, она способна на дикие и импульсивные поступки. По истечении стольких десятилетий пребывания вампиром от ее человеческой сущности мало что осталось, зато прибавились вредные привычки, нездоровая восторженность перед искусством и творческими натурами и нежелание вникать в суть происходящих вокруг событий. Во многих вопросах, в том числе политических, откровенно невежественна, и менять это считает ненужным. Оскорбления, имеющие основания, переносит спокойно и с долей юмора, но на беспочвенные выпады реагирует весьма остро. Получает невероятное удовольствие от игры с жертвами и последующего их умерщвления, высшим наслаждением находит проведение время от времени изощренных кровавых пиров. Однако жестокость проявляет скорее ради саморазрушения, чем простой забавы. До встречи с Дэмианом страдала душевным расстройством, оставшимся в виде наплывов при виде священнослужителей смеси страха, ярости и глубокой ненависти. Испытывает слабость к  длинноволосым юношам с мечтательным взглядом и рыжеволосым девушкам с нежнейшей бархатной кожей. Склонна обожествлять нелюдей.

6. Навыки
Кроме родного английского свободно разговаривает на французском языке. Уверенно владеет холодным оружием, увлечена тренировками с пока неподвластными ей револьверами. Прекрасно рисует, не упуская мельчайших деталей благодаря вампирскому зрению. С юных лет тяготела к музыке, восхищая редких гостей своим ангельски нежным, но при этом довольно низким для девушки голосом. При появлении фортепиано начала его освоение, однако не очень на этом концентрировалась, потому уровень игры невысок. Танцевать, хотя и умеет немного благодаря актерству, не любит, предпочитая более интересные развлечения. Умеет ездить верхом.

7. Магические способности
Характерные для вампира - бессмертие, повышенные чувствительность, скорость, сила, ловкость, способность к регенерации и трансформации в летучую мышь. Исключительная способность - владение гипнозом, позволяющим «призывать» особо слабовольных жертв.

8. Род занятий
Свободный художник, не гнушающийся заказами. Увлекается коллекционированием холодного оружия и потаканием собственным прихотям.

9. Сторона
Нейтралитет.

10. Фотография/рисунок персонажа и описание его внешности.

(прототип - Коко Роша)
Обладает холодной, но при этом привлекательной и довольно женственной внешностью. У нее чувственные губы, немного широкий нос, большие зеленые глаза, в зависимости от голода меняющие цвет от серого до изумрудного, и длинные черные волосы. Ее улыбка очаровывает, если Вингельмина соизволила продемонстрировать ее, не выпустив смертоносных клыков. В минуты полного спокойствия ее лицо может показаться даже по-детски невинным, однако внешность обманчива, да и ввиду чрезвычайно подвижной мимики и временами болезненного от жажды вида, подобные мгновения – редкость. Мина кажется не столько стройной, сколько хрупкой девушкой из-за худобы и не самого маленького роста (171см). Предпочитает обувь на невысоком каблуке и темную одежду, подчеркивающую фигуру. Чаще всего носит свободные платья, непременно длиной до пола, с интригующим, но не вульгарным вырезом, и корсетом, а также - узкие брюки в сочетании с жилетами или мужскими рубашками с жабо. Есть татуировка - небольшая черная летучая мышь между лопаток.

11. ICQ или другое средство связи с игроком.
ЛС

12. Как узнали о нашей ролевой игре?
Реклама на форуме thesims.com.ua