Эта ночь снова была бессонной. Всё моё существо ощущало приближение полнолуния, и из-за этого меня начинала мучить бессонница. Я старался не смотреть в окно на ночное небо лишний раз, хотя прекрасно знал, что лишь свет полной луны может запустить трансформацию. Но всё равно неизменно мне казалось, что зверь пожелает вырваться на свободу раньше. Это один из тех страхов, в котором я живу уже восемнадцать лет, потому что последнее, что я бы хотел, чтобы со мной случилось – это потеря контроля при моей дочери. Я обучил её защищаться, и заставил поклясться, что если я буду представлять реальную угрозу её жизни, она убьёт меня. Я представляю, какую боль ей я причинил этим, её тогдашний взгляд до сих пор часто мне сниться, настолько он был печален, что мне показалось, что груз моей вины, который я несу, стал больше в разы, но я не могу иначе. Потому что для неё лучше испытать боль, но жить. А мне уже просто не будет прощения, если с ней случиться хоть что-то. И тогда я уже не смогу жить. Так что в любом из отрицательных исходов моя жизнь будет прервана.
Конечно, ничего похожего не произошло за те годы, которые я делю свою душу со зверем, но я слишком предусмотрителен и пессимистичен в этом плане, и я уверен, что рано или поздно судьба подкинет нам это испытание, потому что по её мнению идиллия не может длиться долго. И ведь наша жизнь подозрительно спокойна уже достаточно длительное время… Но я просто не верю, что провидение прекратило испытывать меня.
Я размышлял об этом почти до самого рассвета. Летние ночи коротки, а поэтому надо подниматься с софы, на которой просидел всю ночь, погружённый в свои мысли, и продолжить жить нормальной жизнью. И не позволить дочери опять с утра пораньше видеть тебя хмурым и несчастным.
- Доброе утро, папа! – произносит она, с улыбкой выходя из спальни. Я отрываюсь от приготовления завтрака и обнимаю её.
- Доброе утро, девочка моя, - целую её гладкий лоб, который тут же пересекает недовольная морщинка, когда Аннели осматривает меня внимательнее.
- Ты опять не спал всю ночь? Я понимаю, полнолуние, но ты бы мог хотя бы пытаться. Ведь отсутствие сна не делает тебя краше, а только старит.
- А тебя так беспокоит, на сколько выглядит твой отец? – слегка улыбаясь, спрашиваю я.
- Мне просто не по душе, что ты сам себя губишь. Как я могу радоваться жизни, если знаю, что ты в это время страдаешь? – И из-за этих слов я мучился ещё больше. – Ну, правда, пап, ведь сейчас всё хорошо и ты вправе подарить себе спокойствие.
- Ты прекрасно знаешь, что я буду, спокоен только в одном случае… когда умру. Поэтому давай лучше будем завтракать, чтобы я избавился от лишних поводов к беспокойству.
- Я такая же упёртая как ты, - грустно улыбается она. – Поэтому, даже не надейся, что я не вернусь к этому разговору. – Конечно, я знал, что это был не первый и не последний раз. Но готов был выдержать ещё столько и даже больше, потому что и я, и она знали, что от своей вины я не отрекусь.
Завтракали молча, а потом, окончательно собравшись, направились на работу.

===> Рыбная лавка