Жилье Маклинов ======>

Йен много слышал о них, но еще не имел возможности подобраться ближе. Они - это старшие вампиры, те, для кого он был, пожалуй, лишь несмышленышем. Прожив века и века, вампиры менялись - в них вовсе не оставалось той суетности, так свойственной человеку и нередко своейственной молодым вампирам. Их было не так уж много, но совсем недавно в Лондонском гетто поселилась пара - с виду совсем юные, но "шептуны" называли настолько умопомрачительные цифры, говоря об их возрасте, что Маклин невольно чувствовал себя мальчишкой. С ними непременно надо было поговорить, и начать Йен решил с женщины.
Следуя на почтительном расстоянии за кэбом, в котором вампирша направлялась в город, Маклин оказался у стен казино. Вычурно, помпезно, шикарно. Бесполезно - таким было резюме самого Йена, как существа, у которого не было времени на просиживание у столов с рулетками или колодами карт.
Самое забавное началось еще на входе, когда швейцар непреклонно запретил ему осквернить своим крестьянским видом богатое заведение. На лице овцы было столько презрения и высокомерия, что Йен едва не расхохотался. До чего же забавно, что Природа не наделила несчастных травоядных даром хотя бы чувствовать, когда рядом с ним находится хищник.. Маклин лишь на минуту заглянул в глаза чопорного швейцара, и тот мгновенно забыл о том, что подобную "мразь велено не пущать" - дверь услужливо распахнулась, и вампир вошел внутрь.
По вечернему времени в казино было людно. Пробираясь сквозь толпу овец, Йен чувствовал, какое действие оказывает на них - не понимая причины своего беспокойства, те старались держаться подальше, и вскоре Йен шел уже абсолютно спокойно, не вынужденный пробивать себе дорогу.
Купив в кассе несколько фишек высшего номинала, Йен подошел к столу, за которым сидела сестра. Было трудно не залюбоваться ей - как выгодно она отличалась от остальных женщин в этом зале! Даже ее наряд кричал о том, что она плюет на условности и принятую в овечьем обществе "моду". Красные ленточки  в ее черных волосах выглядели тонкими струйками крови..
Видя, что женщина замешкалась перед тем, как сделать ставку, Йен, все еще находясь за ее спиной, чуть наклонился и негромко произнес возле ее уха:
- Поставьте все на тридцать, черное.

Возглас крупье не удивил Йена. Бывают такие минуты, когда Фатум превращается в послушную псину и прыгает так высоко, как ты подымаешь палочку. А может, просто было что-то такое в Йене, что даже безмозглый стальной шарик поспешил последовать его указанию?
- Здесь нет львов, одни лишь овцы. - В отличии от Мины, Маклин не стал понижать тон и присел рядом с женщиной за игорный стол.
- Колдовать запрещено.. - Робко заикнулся было крупье, привыкший к тому, что маги иногда позволяют себе подобные шалости, но осекся под тяжелым взглядом Йена.
- Я похож на дешевого фокусника? - Преувеличенно спокойно и негромко отозвался вампир, для убедительности улыбнувшись и показав лишь на мгновение клыки. Крупье сбивчиво залепетал слова извинений и вернулся  к своим обязанностям. - Я не предсказатель, душа моя, я фаталист. Тридцать - возраст, в котором открылись мои глаза. Черное - цвет моего сердца. Вы не разочарованы? - Вампир хмыкнул и жестом подозвал официанта. - Я вовсе не предсказатель, но кое-что сокрытое открыто для меня. Например, - театральным жестом Йен поднес руку ко лбу, будто пытался прочитать мысли собеседницы, - я точно знаю, что вы позволите угостить вас и уделите несколько минут своего воистину бесценного времени моей скромной персоне. - Не дожидаясь ответа и не глядя на официанта, Маклин процедил сквозь зубы. - Бокал лучшего красного вина, что найдется в этом курятнике, для дамы и стакан скотча для меня. - Когда официант исчез, Йен учтиво принял руку женщины и едва коснулся губами кончиков ее пальцев. Этикет и манеры не были его сильной стороной, но с такой женщиной трудно было бы держать себя по-другому. - Йен Маклин.

Во время разговора с Миной Йен преимущественно смотрел на нее, но иногда не отказывал себе в удовольствии скосить глаза на публику. Жалкие овцы осматривали диковинную пару со странной смесью любопытства и отвращения. Любопытства - потому что не было понятно, что такая богато одетая леди (хотя и явно бестыдница! Мало того, что пришла одна, вы только посмотрите на ее наряд..) может иметь общего с оборванцем, коим без сомнений в глазах "высшего света" выглядел Маклин. Отвращения - потому что это было естественной эмоцией, которую вызывал у окружающих Йен. Пододвинув к себе еще один высокий стул, вампир беззастенчиво закинул на него ноги, мгновенно отбив этим желание у кого-либо еще присоединиться к игре. В итоге за столиком остались лишь Мина, Йен и заметно нервничающий крупье. Нелюдям не было запрещено посещать человеческие заведения, но одно дело - мирно настроенное существо, пришедшее проиграть честно заработанные деньги, и совсем другое - агрессивный хам, на лице которого едва ли можно было не заметить угрозы любому, кто посмеет указать ему на дурные манеры.
Мина была.. легкой. Да, именно такую характеристику первой подобрал для нее Йен. Он ожидал от старшего вампира большего высокомерия и взгляда свысока, но та была так радостна и открыта, словно встретила старого друга или, по меньшей мере, многообещающий ужин. Маклин попытался улыбнуться ей в ответ - вышло криво и щербато, но уж как есть.
- Религия? Помилуйте, душа моя, если бы был на свете Бог, разве допустил бы он существование таких тварей.. - Йен сделал короткую паузу и закончил немного тише, с саркастической улыбкой. - .. как люди?
А вот крупье, наверное, в Бога верил. И молился ему сейчас истово, чтобы два кровососа, решившие искать светских развлечений, забыли про его существование, и даже выигравшие числа выкрикивал робко и негромко.
Впрочем, Маклин действительно не обращал на овцу никакого внимания, продолжая разговор с вампиршей:
- Когда я назвал себя фаталистом, я имел в виду, что признаю существование Судьбы и, возможно, даже предначертанного. Но ничуть не считаю это неизбежным, мне больше по душе мысль, что Судьбу всегда можно поставить на колени и отыметь, пока она не сделала это с тобой. - За соседним столиком какая-то дама поперхнулась своим напитком, но Йен уже снова заговорил спокойно и вежливо. - Сделаем ставки. - Легко согласился на предложение Йен и придвинул массивную стопку фишек на зеро. Выиграть такую суму для кого-то из сидящих в зале, наверное, было бы счастьем мирового масштаба, проиграть - поводом для самоубийства. Йену было все равно.

Как тут не верить в Судьбу, если Мина сама выводила разговор на то, о чем хотел поговорить Йен? Старшие вампиры были для Маклина тем же соблазнительным и мало досягаемым плодом, что и эльфы. Но то, что желаемое сложнее заполучить, еще ведь не означает, что не стоит стараться, верно?
Йен рассмеялся шутке Мины насчет канибализма, про себя же отметив, что то, что рассказывали о Старших, похоже, было не больше чем сказками. Как то, например, что они, дабы приумножать свою силу, высушивают себе подобных. Иметь дело с подобным вампиром Маклину бы совсем не хотелось..
- Похоже, мы с вами мыслим схоже, душа моя.  - Снова это фамильярное обращение сорвалось с губ само собой, так же к в общении с мужчинами срывалось слово "друг".  - Правда, я предпочел бы не корзины, а загоны попросторнее, где пища жила бы по строго отведенным законам. Вам ничего это не напоминает? - Невинно пересросил Йен, намекая на гетто, в котором жили сами нелюди.
- Два, красное! - Дрожащим голосом произнес крупье, и Йен равнодушно проследиил взглядом стопку фишек, которая отошла в пользу казино.
Теперь Маклин заговорил тише, и единственным, кто мог его слышать, кроме Мины, был крупье. Но это не волновало вампира - бедняга этот вечер не переживет, это было очевидным.
- Скажите, Мина, вам нравится ваша жизнь в гетто? - Начал Йен с обычной в таких случаях фразы, вольготно откидываясь на стуле и делая глоток скотча.

Нет, Йен Маклин определенно был не тем мужчиной, который умеет подбирать ключики к женским сердцам. Не с целью покорения оных, но хотя бы для того, что расположить обладательницу этого сердца к себе. После того, как Йен заговорил о деле, вампирша словно растеряла всю свою легкость и открытость, ощетинилась сотней иголкой и была готова к агрессивным действиям. Йена это удивило - разве он позволил себе лишнего? Впрочем, искать логику в поведении женщины - занятие столь же долгое, сколь и бесполезное, а потому Маклин лишь пожал плечами и перешел непосредственно к делу:
- Конечно, не случайно, Мина. Я ведь уже говорил - иногда Судьбу надо немного подтолкнуть, чтобы предначертанная встреча состоялась наверяка.. "На данный момент", - потворил он слова вампирши - как долго продлится этот момент, Мина? Месяц, год, одну неделю? Меня удивляют пассивные позиции, которые заняли наши братья и сестры в этой ситуации. Каждый, словно монах молитву, повторяет одно и то же убеждение - пока нет никакой опасности, не стоит ничего делать. Как будто, чем чаще это повторяешь, тем больше веришь. - Йен фыркнул и вытряхнул из портсигара сигарету, положив его между собой и собеседницей на случай, если она захочет угоститься. - Идеальная диспозиция для Инквизиции, которая появится неожиданно и застанет нас всех в состоянии расслабленном - ведь мы живем так сыто и безопасно! Чего я хочу? Я хочу мобилизировать всех, кто способен держать в руках оружие, чтобы нам было с чем встретить Инквизицию. Я хочу сократить человеческий род до разумных пределов и запереть его в гетто, наподобие того, в котором теперь живем с вами вы. - Крупье от этих слов дернулся и, кажется, собирался покинуть территорию вокруг столика, но Маклин поднял на него глаза и овца под давлением доминирования вампира превратилась в безвольную тряпку. - Только дернись, и я оторву тебе голову. - Спокойно и холодно пообещал Йен, и снова обернулся к Мине. - Скажите, душа моя, у вас есть существо, которым вы безмерно дорожите?

Чем больше Йен слушал Вильгельмину, тем больше проникался к ней уважением. Нет, этот разговор определенно не станет впустую потраченным временем - даже если Мина не бросится вслед за ним в слепую атаку (чего он и не ждал от женщины), она может стать той самой искоркой, что подожжет остальных старших. Старших, к которым, черт возьми, так сложно подобраться..
- Вы слишком хорошего мнения о моих информаторах, душа моя. - Усмехнулся в ответ на ее первые слова Маклин, стряхивая пепел прямо на дорогое ковровое покрытие. - Я знаю лишь, что вы живете не одна, но, думаю, не мне вам объяснять, что "сожительствовать" еще не всегда значит "дорожить". Я спросил об этом не просто так - я уверен, и можете снова назвать меня предсказателем, что те, кто сейчас отвергает идеи Реформации, придут ко мне позже сами. Позже - когда потеряют тех самых дорогих существ из-за своей слепоты. Я же хочу сократить число этих возможных жертв, пусть даже мне и тем, кто уже идет за мной, придется перерезать ради этого половину овец всей Земли! - Маклин почувствовал, что начинает горячиться и взял небольшую паузу, во время которой с вялым любопытством покосился на крупье - тот, словно автомат, выставлял фишки, крутил колесо рулетки, едва слышно называл числа, сгребал проигрыш и начинал процедуру заново, хотя за столом никто не играл. Кажется, на долю этого бедняги перепало слишком много подавления от Йена - его мозг не смог справиться с ним. - Бойня овец, душа моя, это еще не бой - это лишь подготовка к бою. Да, это приятное развлечение, не скрою - я получаю от этого удовольствие, но смысл в другом. В том, чтобы заставить Инквизицию выйти из тени. Не бывает неуязвимых существ - я никогда не поверю в этом. На любое действие есть противодействие, и дайте мне только заполучить в свои руки хоть одного Инквизитора, и я узнаю это противодействие. Я узнаю, в чем секрет их силы. - Йен говорил все горячее, а под конец речи взял рукой подбородок Мины и заставил ее посмотреть в его глаза. - Я не одержимый, Мина, но я костьми лягу, и добьюсь своего. Занимать же выжидающую позицию - означает только заранее получить поражение. Мы затаимся, чтобы Инквизиция, когда она выйдет из своего подполья, не нашла нас, но они будут отлавливать нас по одиночке. Пытать и истязать, чтобы узнать, где находятся остальные. Да, у них станет больше работы, но думаю упорства зубастым овцам не занимать - нас всех вырежут, всех до одного. А когда мы окажемся в роли затравленных волков, будет уже поздно сожалеть о том, что мы не нанесли удар первыми.
Маклин видел, как его собеседница смотрит на овец, наполняющих зал, и переполнялся гордостью. Не за себя, нет - за этот особенный народ. Кто бы ни создал все сущее на Земле, в этом он не промахнулся - вампиры были совершенны, и они готовы были поставить человеческий мир на колени.
- Мы хотим одного и того же, сестра, пусть и выражаем это в несколько иных формах. - Наконец снова заговорил он. - Я прошу вас только подумать о моих словах. Восстание уже началось - лавину не остановить, и нам понадобится любая помощь. В Лондон подтягивается все больше наших братьев, скоро здесь сожмется в кулак большая Сила. Хотите ли вы быть ее частью, Мина? Хотите, чтобы Лондон захлебнулся кровью?

Это было победой. Большой победой, и Йен позволил себе секундный эгоизм - насладиться триумфом. Каждый вампир, согласный идти за ним, был триумфом, но заручиться поддержкой Старших -  это значило очень и очень много..
- Наши планы гораздо проще, чем может показаться на первый вгляд. Первоочередная задача - создать хаос среди овец, посеять панику. Пусть боятся выходить из своих домов, пусть не чувствуют себя в безопасности даже в лучших районах Лондона. Этим мы добьемся двух целей - разобщим их, сделаем бесполезной толпой, и главное, конечно - выманим Инквизицию. Второе - это донести весть о Восстании до каждой пары ушей, готовой слушать. В поледнее время мне приходится говорить много, очень много - наверное, столько слов не было произнесено мной и за первые сто лет жизни, но и я не вездесущ. Сейте идеи Реформации в готовые для этого головы. Заставляйте братьев и сестер вспоминать, что место овец - ниже нас, а не выше! Я вижу в вас силу, Мина, вы сможете убеждать.. - Наверное, так обычные мужчины говорят обычным женщинам комплименты о их красоте - Йен не видел в этом смысла, он восхищался другими ценностями. Когда же та предложила "скрепить догвоор", Маклин усмехнулся. - Если бы я не стал доверять вам на слово, я не заводил бы этот разговор. - Вампир так же близко наклонился к уху Мины и прошептал. - Но бедняге уже определенно не жить, потому я не откажусь разделить с вами трапезу, душа моя.
Когда Йен и Мина покидали казино, крупье шел за ними послушной собачонкой - наверное, силы двух вампиров на одну безвольную овцу было многовато, но, похоже, ни один не спешил убирать свое воздействие. Когда же вся троица наконец оказалась в глухом закутке за казино, где не было видно ни души, Маклин брезгливо приподнял подбородок крупье и улыбнулся Мине:
- Не могу не уступить честь быть первой сестре.

Йен вовсе не был голоден - свою Жажду он утолил еще вчера, перед неприятным инцидентом с обращением эльфийки, но не отказывать же сестре, которая наверняка сможет быть столь полезной, в такой мелочи, как совместная трапеза?
Йен не было голоден, но когда во второе запястье бледного крупье впились его клыки, в голове возникла странная, соблазнительная картина. Вот так же, с нелепо расставленными в стороны руками, эта жалкая овца могла бы висеть на кресте, прибитая гвоздями, и каплю за каплей отдавать свою кровь вампирам. Чем не ирония?..
Маклин отстранился от жертвы довольно быстро - Жажды действительно не было, а высушивать овцу, которая не только не сопротивляется, но едва ли не с охотой отдает себя в жертву палачам - удовольствия мало. Йен заметил, что Мина достала из-под пышной юбки нож, до этого, видимо, спрятанный в обуви, и заинтересованно приподнял бровь. Он уже понял, что его новая знакомая тяготеет к тому, что именуется Красотой и Эстетикой, и хотя сам был равнодушен к этим ценностям, с удовольствием бы понаблюдал за действиями сестры. Усевшись прямо на мостовую, Маклин небрежно вытер выпачканное кровью лицо и приготовился внимать представлению.

У каждого свои причуды - к такому выводу пришел Йен, наблюдая за действиями Мины. Кто-то смешивает коктейли, как его братец, кто-то рисует картины на телах овец, как Вильгельмина. Кажется, впервые Маклин задумался, что никакого увлечения нет у него самого  - наверное, все дело было все в том же цейтноте, в котором он жил. "Интересно, если я все же переживу революцию, что я стану делать потом?" Мысли были странными, и, похоже, пришли в голову Йену впервые. Увлекаясь какой-то идеей, отдавая ей себя целиком, забываешь о том, что когда-нибудь все же настанет момент, когда цель будет достигнута, и тогда.. Что тогда? Что делать революционеру в мире, которому не нужны революции?
От ненужных, депрессивно пахнущих, мыслей вампира отвлек голос Мины. Он поднял голову, и увидел, что на теле крупье множество надрезов - мелких и неглубоких. Смысл их стал ясен немного позже, когда сквозь раны проступила кровь, открывая взорам затейливую картину. И это Вильгельмина находит красивым? Пожалуй, сам Йен с таким же равнодушием взирал бы на зрелище размазанных по мостовой овечьих кишок, но, не желая обидеть сестру, учтиво улыбнулся. Куда больше ему импонировала жестокость и ловкость, с которой Мина метнула нож в лицо уже практически умершему крупье.
- Я восхищен. - Йен поднялся на ноги и вновь поцеловал кончики пальцев Вильгельмины. На них был вкус крови и, выпрямившись, вампир непроизвольно облизнул губы. - Как я и говорил, мне не нужно договора, чтобы верить братьям и сестрам - это удел овец. Я не разочарован в вас, Мина, и обязательно еще свяжусь с вами.
Решив, что на сегодняшний день и без того слишком много вежливостей и манер, Йен просто развернулся и направился к своей лошади. Завтра предстоит важное дело, а он еще даже не приступал к изучению плана здания..

======> Жилье Маклинов