С моей руки начала небольшими алыми капельками стекать кровь. Медленно - кровотечением это никак не назовешь. Но мне это совершенно не нравилось, просто даже потому, что это сделало мерзкое человечишко, назначившее себя судьёй и гордо именовавшееся инквизицией.
Странно было то, что не прозвучало ни вопросов, ни предложений. Ну не может же быть такого, что ребятки просто решили поразвлечься? Я молча беззастенчиво изучал их лица, ничуть не скрывая ни презрения, ни ненависти к ним.
- Оу, я совершенно забыл поинтересоваться...Впрочем, я не сильно надеюсь на успех сего предприятия, но все же, может быть ты хочешь что-то сказать нам прямо сейчас? - вот он, вопрос, которого я ожидал. Вопрос, который одновременно стал и ответом для меня. Ну разумеется, для чего я еще был бы нужен этим гребаным овцам? Им нужна информация. Ибо убийство меня ничего бы им не дало, численность нелюдей значительно не уменьшилась бы. Вряд ли они знают, что этим сильно разозлили бы лидера реформаторов, и уж тогда Йен бы не ждал никакой подмоги и не выдумывал всевозможных стратегий - он бы просто рвал глотки. Я даже мысленно улыбнулся этому. По крайней мере, если мне прийдется здесь сдохнуть, то обидчики об этом оочень пожалеют.  Впрочем, о "сдохнуть" сейчас совершенно не думалось. Пока что я был грёбаным оптимистом.
- Разумеется, хочу, - хмыкнул я и, голову даю на отсечение, ни одна из этих тварей уж точно не поверила в то, что я прямо сейчас так вот просто расстанусь с известной мне информацией. - У меня необычайно сладкая задница. Уверен, вы в жизни такой не целовали, - таинственным полушопотом поведал я. - Можете расцеловать её прямо здесь и сейчас. - да, возможно, это было нахально и дерзко. Да, возможно, и не стоило лезть на рожон. Вот только какой прок сдерживать злость, если исход заранее предопределён?
Все четыре Номера согласно закивали, переглядываясь между собою - и вряд ли эти кивки означали их согласие облобызать мое мягкое место. Скорее, это был внегласный сигнал к тому, чтобы приступить.
Если бы я заранее знал, к чему, то предпочёл бы впасть в забытие сию же секунду.
Для начала мою спину обмазали какой-то дрянью, потом  Номер Два закурил и я даже хотел было набраться наглости и намекнуть на то, чтобы он поделился со мною, как вдруг этот грёбаный садист поднёс свою зажигалку к моей спине. То, что намазали они её каким-то горючим веществом - стало для меня очень ценным открытием...
Знаете, отсеченная кисть, простреленная нога - это такая ерунда, на самом деле... Когда чувствуешь себя марафонцем на кругах Ада, или по меньшей мере, привязанным к экипажу сзади и волочащемся спиной по сплошному ковру игл, то вышеупомянутые увечия становятся пределом мечтаний, если бы их можно было выбрать ,как альтернативу.
Я с силой сжимал зубы, я до крови искусывал губы, я глухо рычал, низко опустив голову. Но я не посмел попросить прекратить это. Потому что это ничего не дало бы - это раз, и это было бы унизительно - это два. А как хотелось... Когда рядом стоят четверо, а ты мучаешься и знаешь, что они в силах прекратить твои мучения - природа берет свое, инстинкт самосохранения орёт на ухо "Да взмолись же ты о помощи в самом деле! Дай им, что они хотят, и все прекратится".
Я молчал. Выхода не было.
Я не знаю, сколько бесконечных минут это длилось - обычно время в таких случаях кажется вечностью. Авторитетно заявляю - так оно и есть. Но слишком долго это не могло продолжаться - они бы не дали мне просто сгореть. Я нужен был им живой. И это в очередной раз обнадеживало.
Впрочем, какие глупости...Мой оптимизм медленно стёк капельками пота по лицу. Когда они поймут,что я ничего им не скажу, они меня убьют.
"Так скажи" - гаденько буркнуло что-то внутри. Не назову это внутренним голосом - ни-за-что. Такая продажная дрянь не может быть моим внутреним голосом. Так- какая-то залетная мыслишка.
Сука номер Три сладострастно втянула ноздрями запах палёной кожи. Нюхай тварь, когда-нибудь и ты познакомишься с этим запахом поближе, когда твои признаки половой принадлежности будут тихонечко шкварчать над костром отмщения.
Как же больно... Кол вам в задницу, это не больно - это ЧУДОВИЩНО больно.
Квартет молчал, видимо, ожидая, пока я прийду в себя. Накусите-выкусите, траханые овцы:
- Жарко у вас тут, - процедил я, стараясь придать голосу непринужденность. Херово вышло, ибо сдерживать в себе вопль от боли было по ощущениям сродни ,как будто зажимаешь яйца в тиски. Не пробовал, как это, но уверен, что похоже.
- Ты все равно не увидишь вашу мифическую революцию, - наконец отбросив лишнюю лирику, заговорила Сука номер Четыре. - ДАЖЕ если бы она состоялась... Но разве не лучше умереть достойно, не корчась от боли? Ведь все еще только начинается.
Я нацепил на себя нахальную усмешку. Она то и дело сползала, её нагло пыталась вытеснить гримасса мучения и страдания, но я был упрям.
- Подумай об этом, - Сука номер Два докурила и (я даже не сомневался, что будет ИМЕННО ТАК, эти овцы порой так предсказуемы) потушила бычок о мой лоб. Сущая мелочь, я ее даже не почувствовал  - спина вопила так, что заглушила бы любые пытки.
- Представь, как унизительно будет подохнуть кастрированным истерзанным куском мяса с осиновым колом в заднице... - и кто сказал, что Инквизиция голубых кровей? Лексикон у них был еще тот.
Я охотно верил в их обещания. И от этого хотелось сдохнуть прямо сейчас.
Сучий Квартет, переговариваясь о каких-то совершенно отстраненных вещах, будто бы не было только что чьей-то адской боли, будто они только-только покинули зал казино, вышли из подвала.
Со мною остался охранник - угрюмый малый, сидящий в углу моей пыточной камеры, вооруженный до зубов и явно не желающий терять бдительность хоть на секунду.
Паскудно. В такой Ж*пе мне бывать еще не доводилось. И еще паскуднее то, что из такой ж*пы живыми, видимо, не возвращаются.

Утро встретило меня премерзким лучом солнца в лицо. Нет, что вы,вампиры не превращаются в прах при попадании солнечных лучей на их нежную кожу...Но определенные неудобства это все же создает, в особенности когда положительно не чувствуешь спины, шея затекла, а крови в организме стало меньше. Добавьте к этому вполне естественную жажду вампира - и солнце станет незаменимым помощником в этих пытках.
Спал (или был без сознания) я весьма хреново. Я то и дело приходил в себя, потому что помимо спины ныло всё тело и расслабляться на присядках с поднятыми руками - то еще удовольствие.
Невовремя я очнулся. Лучше бы пребывал в счастливом неведении, что сюда уже прутся Все Четыре Суки, которые тащат за собой еще троих - никак молодняк на учения привели!
Улыбайся, шеф любит идиотов, это раздражает твоих врагов - услужливо шепнул мозг и я решил, что идея это весьма занятная. УЛыбаться получалось еще хуже, чем обычно. Ни радости, ни блаженства моя улыбка не выражала - это была явная тень вчерашних событий и паскудной ночи.
- Видите ли, - говорила сука Номер Четыре, (а может быть, вчера это был номер три - как-то плевать...) продолжая, видимо, начатую за пределами моей тюрьмы лекцию. - Боль для многих из нас - ничто. Мы -существа чрезвычайно выносливые. И болью мало чего можно добиться.
Да уж, ты, ссс*ка, по-любому бл*дь прав... Только ж какой демонской задницы ты тогда вчера меня поджарил?
- Однако, - вот вот, я знал, что здесь како-то под*еб точно будет. - Боль является маленьким приятным бонусом, так сказать, для нас, и - мощным ослабляющим волю фактором для них, - точно, таки это была не Сука номер Четыре, вчера я ей присвоил второй номер, поскольку он снова затушил о мой лоб свою сраную треклятую сигарету. Это становится доброй традицией.
Ко мне приблизился на этот раз точно Четвертый Номер, с тем же ножом, и снова сделал надрез на запястьи, поскольку вчерашний с горем напополам слегка затянулся и кровь из него уже не капала. На этот раз надрез был глубже и точнее - кровь потекла гораздо быстрее, что заставило мои ноздри начать непроизвольно раздуваться. До меня, кажется, начало доходить, что они задумали. Надрез на втором запястье уверил меня в  моей правоте. И это тоже было препаскудно. Впрочем, все, что здесь происходило, было скверно - как же иначе?
Далее я предпочту не описывать, какие именно ощущения вызвали во мне действия инквизиторских скотов, ибо слова для этого подобрать чрезвычайно сложно, а если бы и можно было бы подобрать, то ничего, кроме позыва к рвоте они бы не вызывали.
Твари изволили заняться искусством прямо на моей спине, как если бы она была холстом, а их ножи - мягкими податливыми кистями.
Я даже пытался угадать, что же они там рисуют - так, чтобы ПОПЫТАТЬСЯ занять свой мозг чем-то кроме вопящих в нем сигналов о боли. Вот Йен, например, на запотевших зеркалах после мыльных процедур рисует человечков с колами в простите мне мой французский ж*пах, догадываюсь, что это символизирует милую его сердцу казнь этих паскуд-инквизиторов...
Потом я пытался уйти в себя и не вернутся. Кстати говоря, успешно. Не знаю, на какое время прекратились мои мучения, как скоро мои палачи заметили, что голова моя поникла. Для меня время забытия, разумеется, продлилось какую-то жалкую секунду. Под нос мне услужливо впендюрили нюхательную соль и я пришел в себя. Спасибо, дорогие, вы чрезвычайно любезны. Вам учтётся.
Я наивно полагал, что они сейчас приступят к какому-нибудь другому виду пыток... Но нет - далась им моя спина!! Мне кажется, они играли на ней в крестики-нолики...
Прошло не менее получаса, прежде чем одна из Сук снова предложила побеседовать.
- Кол вам в задницу, - уже менее дружелюбно, чем в прошлый раз, ответствовал я и тутже поспешил мысленно пожалеть о том, что когда-то сто лет назад родился в этом суетном мире...
Мне на ногу ласково положили (я выражаюсь иносказательно, надеюсЬ, это понятно?) какую-то ОЧЕНЬ тяжелую штуку. Похоже было на металлический ящик, запаянный со всех сторон. Что утрамбовали внутрь, чтобы он возымел такой вес - навсегда останется загадкой. Но захрустела моя ступня весьма недвусмысленно. Я даже опасался подумать о том, на что она будет похожа после того, как ящичек уберут.
Не больно-то вы изобретательны, господа, - где-то внутри себя съехидничал я, неубедительно так и нифига не язвительно.
Надеюсь, также не стоит  пояснять, НАСКОЛЬКО больно мне было. Да и назовешь ли вообще болью это ощущение? Какого хрена еще не придумали такого слова, которым это можно было бы охарактеризовать?
Палачи удалились и сей факт меня даже не обрадовал. Это значит я опять пробуду здесь н-ное количество часов с этой фиговиной на моей ноге, которую я уже даже не чувствовал (мне начинало тошнить от одной только мысли, во что ТАМ превратились кости - жалкие осколочки - не больше), а потом они снова вернутся и, возможно, в следующий раз я не досчитаюсь, скажем, уха. Хотя нет, это слишком просто. Наверное, мне что-нибудь выжгут. Глаза, например.
Какое сс*ка счастье, что природа не наделила меня способностью испытывать страх... Сейчас я, как никогда раньше понимал, что это оказалось спасительным фактором. В ином случае я бы просто съехал с катушек.
Хотя, наверное, уж лучше бы съехал...

Какого хрена?
Я открыл глаза.  На этот раз я был в отключке куда дольше, поскольку в окошке не видно было света.
- Сколько сейчас времени? - поинтересовался я у охранника, пытаясь сделать для себя вывод, придут ли сегодня палачи, или у меня опять-таки есть время до утра, чтобы сдохнуть.
- Без пяти семь, - буркнул охранник, бросив на меня настороженный взгляд.
Я тогда еще подумал, что есть в этом всем что-то странное. Не понимал, в чем именно. Нет, таки во всем. В том, как темно за окном для семь часов вечера, в том, как я себя ощущал, в том, как охранник сам нервно глянул на часы, будто бы время для него было существенной деталью...
Твою мать! Я чувствовал силу! Сложно  описатЬ ,как именно - я ведь не маг, и видимого проявления сверхъестественного как такового в нас, вампирах, нет. Но я это чувстввал каждой клеточкой своего изможденного тела. Стало быть, я могу трансформироваться! Я попробовал сжать себя в маленький комочек-  и это начало получаться, но я тут же вернул себе прежнюю форму - нельзя, чтобы охранник этг заметил, ведь он вооружен до зубов, а я не знаю, хватит ли мне прыткости и сил сейчас успеть выпорхнуть в окно.
Ну же, дорогой, давай! Достань свой вчерашний фолиант ереси и уткни в него свой взгляд. Мне нужно всего лишь пять-десять секунд. Давай же, тебе же скучно просто так на меня смотреть...
Идея родилась тут же. Разумеется, он не будет столь внимателен, если я уйду в отключку. Я театральным жестом уронил голову, приоткрыв один глаз так, чтобы этого не было заметно из угла моего надсмотрщика.
И верно, достал сначала фолиант, а потом полез в сумку еще за чем-то. Мне это было малоинтересно. Я ухватился за последнюю надежду, как за соломинку. ТАК быстро я еще никогда не превращался в мышь. Я даже не успел ничего почувстввать - ни как сжимаются, словно лист бумаги в комок, мои мышцы, как ненужная масса словно высвобождается в никуда...
О Дьявол, где бы найти еще достаточно сил... Хотя бы чтобы выпорхнуть в окно.
Видимо, в такие моменты сила находит какие-то альтернативные источники, наполняя измученное тело энергией и ловкостью. Я во мгновение ока оказался в окошке протискивающимся сквозь решетку, краем глаза заметив, что глаза охранника, опустощающего некую странную колбу, округляются.
О, как я вовремя протиснулся наружу! Еще секунда - и не представляю себе, что со мною было бы! Внезапно вернувшаяся сила также внезапно меня покинула!  И  это было стрёмно. Не так стрёмно, конечно же, как если бы я все еще оставался там, внутри, прикованный к стене...Но всё же теперь еще оставалось под вопросом - смогу ли я дошкребсти ХОТЬ КУДА-НИБУДЬ прежде, чем меня снова схватят и вернут на место.
ЖАлкая попытка...
Но я отказывался верить, что провалил сообственный побег. Я вгрызался в землю, я цеплялся ногтями за нее и полз. Как для обессиленного объекта пыток, полз я вполне шустро. Видимо, Сила оценила мои стремления и  вернулась, хотя я уже и не верил, что это случится. Я не замедлил трансформироваться и взлетел. Эти процессы отзывались в теле уже привычной болью, но что мне было до них, когда вдруг появился шанс, о котором я уже и думать не смел?
Я взмыл в небо, как можно выше, насколько мне позволяли остатки силы.
Я летел не оглядываясь минут пять, пока не почувствовал, что еще несколько метров и я рухну камнем вниз.
ПРишлось приземлиться и вернутся в тело, которое мне было жизненно необходимо дотащить до Гетто.
Куда дальше? Домой?
Нет нет нет, Йен не должен этого видеть, Йен не должен этого знать. На его веку хватало прочих мерзостей, добавлять свою долю в его котёл неприятных сюрпризов - совершенно немилосердно.
Выбор был, увы, невелик. Как я ни пытался убедить себя, что есть другие варианты и к этому, оставленному на самый крайний случай, можно не прибегать...Но нет - он был единственным. Тиу - единственная, кто сделает все с кротким молчанием и усердием истинного целителя, от кого потом не доползут слухи о моем нынешнем состоянии до Йена... Прости, малышка, вряд ли ты с садистским удовольствием будешь любоваться моей изуродованной спиной, которую даже я сам предпочел бы не видеть, раздробленной стопой, перерезанными венами, лбом со следами затушенных об него сигарет и глазами, красными от Жажды.
=======>Старый особняк Тиу