Старый дом на окраине гетто ======> Генштаб партии Реформации ======>

В последнее время Маклин чувствовал себя параноиком. Нервным и очень раздражительным параноиком. Возможно, это было  и неудивительно после того, как его едва не лишили головы, а сам он побывал в гостях у Инквизиции, но в голову лезло совсем другое. Одно пророчество Юргена уже сбылось - его предали. Что в таком случае означали слова о том, что одно предательство умаляет шансы второго? Ну конечно - если бы предсказание сбылось до конца, и вампира таки обезглавили, то второму предательству не суждено было бы сбыться. Но если в дело вклинись непредвиденные обстоятельства, означало ли это, что теперь опять стоит ждать подвоха? Все это прогрызало Йену мозг, как голодные черви жрут трупы, а сам он, как уже было сказано, в некоторой мере обзавелся паронойей.
И не только ею - теперь за Маклином нередко двумя молчаливыми и по возможности незаметными тенями следовала охрана. Это было унизительно, это злило и раздражало еще больше, но это было необходимо - и не потому что Йен опасался за собственную шкуру, просто он на деле имел возможность убедиться, что без него (по крайней мере, пока) дело Реформаторов и правда рухнет, как карточный домик, из-под которого вытащили нижнюю карту. А потому приходилось терпеть, что за плечами частенько мелькали Йохан и Фрэнк. Йохан - его новый помощник - молчаливый и угрюмый шотландец, с черными непослушными длинными кудрявыми волосами и густой бородой. Почему-то то, что он шотландец и стало для Йена последним критерием, по которому он выбрал себе нового помощника. А Фрэнк.. Фрэнк просто хороший боец, хоть и англичанин. Ему, в отличии от Йохана, сильно не хватало дара молчать, а потому он частельно начинал болтать без умолку - в основном о наполеоновских войнах, в которых он с радостью принимал участие, и которые пока были самым ярким воспоминанием в его жизни. Чаще всего эти рассказы обрывались командирским рявком "МОЛЧАТЬ!", но иногда Йен просто делал шаг больше, давая возможность своей охране отстать и потрепаться в свое удовольствие. Если, конечно, Йохану это доставляло хоть какое-то удовольствие - по его безразличному лицу редко когда можно было угадать истиные эмоции.
Сегодня "телохранители" снова увязались за Маклином, когда он стремительно покинул штаб, едва только село солнце  - надо было проветриться, дать возможность всем шестеренкам и винтикам стать на свои места, настраивая мозг на нужный лад. Надо было разобраться, является ли предчувствие "грандиозного шухера" следствим недавних событий и предсказаний Юргена, или же это снова чутье подсказывает, что что-то не ладится, что-то идет не так. Надо было в конце концов продумать очередную операцию, направленную против Инквизиции, а еще узнать больше об этих траханых "Миротворцах". Нанять для этого наемника? Йен не хотел признаваться в этом даже самому себе, но теперь он не доверял никому, и уж точно меньше всего хотел привлекать кого-то со стороны. Да, оставалась еще Тали, но.. использовать мага и бойца для того, чтобы вынюхивать или выслеживать? Даже ему хватало мозгов, чтобы понимать, что из пушки не стреляют по воробьям. А пока ничем больши "Миротворцы" для Маклина не являлись..
- .. делает мастерскую подсечку, я падаю на спину, но в воздухе успеваю взмахнуть клинком, и - БАХ! - у него уже нет головы!
- Угу.
- И тогда я..
- ЗАТКНИТЕСЬ ОБА!!!
Нет, все-таки определенно он стал ОЧЕНЬ нервным и раздражительным, иначе чего бы следующие десять минут в самых "изысканных" вражениях Йен рассказывал обоим охранникам, что он думает о них самих, о такой охране, и об их разговорах. После чего, не слушая их робкие возражения, он отослал их обратно в штаб, а сам, нахлобучив капюшон на голову (кто знает, какая сволочь просто из жадности сдаст его властям?), засунув руки в  карманы короткого пальто и зажав в зубах сигарету, пошел дальше в неизвестном направлении.
Ему было совершенно все равно куда идти, но оказаться под стенами (а точнее у забора) школы для детишек нелюди он точно не ожидал. Некоторое время Маклин просто тупо рассматривал детскую возню за забором (у всех свои забавы - овцы играют в салочки, а два волчонка пытались укусить друг друга за хвосты), пока не почувствовал на себе тяжелый взгляд исподлобья.

- Что это? - Любопытная детская ручонка уже потянулась к заветной сумке, но Маклин быстрым и незаметным движением руки оттолкнул его на пару метров. Не со злости, нет, просто чтоб бед мальчонка не наделал..
- Это, друг мой, нитроглицерин. - Тихо, словно беда может случиться даже от слишком громкого голоса, ответил вампир и только тут понял, что все еще зажимает в зубах сигарету. Быстро отшвырнув ее как можно дальше, Йен продолжил. - Очень опасное взрывчатое вещество - овцы изобрели его буквально несколько лет назад. Внизу жестянки наверняка взрыватель - тонкая стеклянная трубочка. Когда она переломится - будет БУМ. И этот БУМ непременно случился бы, потому что какой-нибудь не в меру любознательный малец вроде тебя потянулся к этой жестянке, и достаточно было бы чуть-чуть сдвинуть ее с места..
- Инквизиторы? - Еле слышно прошептал побелевший от ужаса подросток. Да чего уж там, перспектива и правда не из приятных, если обещанный взрыв таки произойдет, снесет как минимум полшколы - "доброжелатели" не пожалели нитроглицерина.
- Не тот размах. - Покачал головой вампир, снимая с себя пальто и усаживась возле сумки по-турецки. Кажется, он даже не отдавал себе отчета в том, что четырнадцатилетний подросток - не самая подходящая кандидатура для подобных разговоров, просто отвечал на вопрос. - Если бы они задались целью действительно нанести удар по детям, то оставили бы этот подарок не под забором, а внутри - уж им-то ничего не стоило бы попасть в здание. - Йен хмыкнул и осторожно, даже перестав дышать, запустил руку в студенистую массу. - А это просто люди, твои соплеменники, друг мой - очевидно, мстят за беспорядки, которые устраиваем. Вот тебе и к словам о том, кто прав, а кто виноват. - Пальцы Маклина наконец наткнулись на что-то твердое - еле-еле, чтобы нисколько не потревожить взрыватель. Обойдя эту преграду, вампир нащупал то, чего опасался еще больше - бикфордов шнур, который судя по всему уходил под землю. Где он выходит из-под нее, в чьих руках находится и когда этот "кто-то" решит поджечь его для верности - а вдруг никто так и не заденет взрыватель? - один Дьявол знает. - А теперь слушай внимательно, Дориан, - заговорил вампир, так же осторожно вынимая руку о жестянку и вытирая ее о пальто, - ты сейчас пойдешь в школу и найдешь кого-то из воспитателей, кто станет тебя слушать. Ты - маг, черт бы тебя побрал, ты должен уметь разбираться в людях! Расскажи ему о том, что здесь происходит, и пусть уводят детей. Как можно дальше - как минимум на квартал отсюда.
- Но я.. меня не станут слушать.. - Растерянно пробормотал подросток, а его подбородок затрясся - скверный признак. Ребенок, что с него возьмешь, пусть и маг.
- Сейчас нет времени на уроки, но один я тебе преподам - экстерном, там сказать. Если хочешь, чтобы тебя слушали - верь в то, что ты говоришь, в свою правоту. Смотри прямо в глаза и дави собеседника своей уверенностью. Если хоть тень сомнения будет в тебе самом - никто никогда не поверит тебе и не пойдет за тобой. А теперь иди, черт бы тебя побрал!
Что-то новое появилось в глазах мальчишки, когда он теперь смотрел на Маклина. Словно тот перестал быть для него монстром, которым пугают детей, а как минимум вознесся на один уровень с мэтрессой. Дориан перестал хлюпать носом, быстро кивнул и умчался исполнять указание, и Йен остался с треклятой жестянкой.
- Ну здравствуй, сука. - Тихо проговорил вампир, закатывая рукава рубашки и сосредоточенно смотря на студенистую жидкость, словно его взгляда, в котором было полно ненависти, хватило бы для того, чтобы обезвредить кустарную "бомбу".
Про нитроглицерин и принцип его действия сам Маклин узнал не так давно - его заинтересовал этот способ убить большое количество овец сразу при меньшей затрате ресурсов, но это показалось ему как-то.. неспортивно, что ли. Овцы определенно были по этому поводу другого мнения - и в качестве мести их вполне устроило бы несколько десятков убитых или искалеченных детей. Ну конечно, это же  не дети - это нечисть, нелюдь, почти животные..
За забором уже явно слышались звуки паники - воспитатели пытались успокоить детей и организованно вывести их с территории школы, но то и дело слышались крики. Что поделать - это дети, детям страшно умирать. Даже взрослым иногда страшно, но иногда это "страшно" надо засунуть в глубокую кентаврячью задницу и делать свое дело..